Какое-то время Джойс стояла в дверях подъезда — темная фигура в квадрате желтого света. Потом дверь захлопнулась, и свет погас.
Сидя в машине, Джесс и Бетт молча переваривали увиденное. Наконец Бетт вздохнула.
— Она все равно что Сок.
— Если не считать того, что Сок с каждым днем чему-нибудь учится, одерживает одну маленькую победу за другой, набирается опыта. А она, наоборот, забывает и теряет последние остатки человеческого достоинства. Ты бы заботилась обо мне, как Джойс о своей матери?
Бетт надула щеки.
— Кормить тебя с ложечки? Менять штанишки? Даже не мечтай. Ты — мама. Это ты должна обо мне заботиться.
— Я все это уже делала.
— А я буду делать для твоих внуков.
Ничего себе! Джесс представила детские ручонки, обвившиеся вокруг шеи, и у нее защипало в глазах.
— Договорились.
«А я-то собиралась стать свободной, парить, как птица!» Эта мысль сделала предстоящий антракт дороже и желаннее.
* * *
— Вы согласны дать в суде характеристику Робу? — спросил адвокат. И когда она кивнула, предостерег: — Миссис Эрроусмит, если вы дадите понять, что вас связывает нечто большее, чем дружба, это вряд ли пойдет Робу на пользу.
— Понимаю.
* * *
Тот же зал судебных заседаний, только на этот раз скамейки были пусты. Джесс взошла на свидетельское место.
— Миссис Эрроусмит, как давно вы знакомы с Робертом Эллисом?
Вопрос задал защитник Роба, но смотрела она на судью: на серебристые локоны его парика и на то, как стекла его очков отражают свет. Она ответила:
— С той ночи, когда погиб мой сын. Я увидела его в больнице, в комнате для посетителей при отделении интенсивной терапии.
— Что он там делал?
— Пришел навестить Дэнни. Они были близкими друзьями. Мой сын… восхищался Робертом.
— Вы считаете это доверие заслуженным?
— Да.
— Как мистер Эллис реагировал на смерть друга?
— Он был в шоке. Очень горевал и был полон раскаяния.
— И в результате вы с мистером Эллисом стали друзьями?
Лицо Джесс осталось совершенно бесстрастным, только руки слегка дрожали, но она опустила их и спрятала в складках юбки.
Перед ее мысленным взором прошли картины их с Робом встреч. Жгучая, рожденная отчаянием страсть первой ночи. И грустная нежность последней ночи в Италии. Ей вдруг стало жалко терять его. Но она произнесла недрогнувшим голосом:
— Да, мы стали друзьями. Нас объединила беда.
Со зрительской галерки на нее смотрели Лиззи и Бетт. Джесс почти физически ощущала их поддержку. Кэт не было видно.
— Мы с Робертом поддержали друг друга в трудную минуту.
— И поэтому вы простили ему гибель вашего сына?
Джесс вскинула голову и в упор посмотрела на судью. Но увидела только очки — две бесстрастные вспышки отраженного света.
— Нечего было прощать. Мой сын погиб в результате несчастного случая.
— Благодарю вас, миссис Эрроусмит. Это все.
Наступил момент оглашения приговора. Роб стоял, сцепив руки перед собой.
— Мистер Эллис, жюри признало вас виновным в причинении смерти через неосторожное вождение в состоянии алкогольного опьянения. У меня нет сомнений, что главной причиной несчастного случая явилась ваша неспособность, под влиянием алкоголя, справиться с управлением. Вместе с тем я учитываю тот факт, что первичной причиной аварии послужила лопнувшая покрышка на заднем колесе вашей машины.
Я также беру в расчет ваш возраст, то, что раньше вы не привлекались к суду по делам, связанным с дорожными происшествиями, и что у вас отличные характеристики с места работы. Я также принимаю во внимание ваше неблагополучное детство, и на меня произвело сильное впечатление выступление миссис Эрроусмит, столь убедительно говорившей о ваших положительных качествах. Похоже на то, что вашу совесть все оставшиеся годы будет отягощать воспоминание о гибели друга.
Роб встретился взглядом с Джесс.
— Таким образом, с учетом того, что вы уже провели под стражей семь недель, я определяю вам наказание в виде ста восьмидесяти часов общественных работ.
«Спасибо тебе, Господи! — мелькнуло в голове у Джесс. — И вам, судья. Огромное спасибо!»
Судья дал краткое представление об общественных работах и обратился к Робу:
— Вы согласны с приговором, мистер Эллис?
