Он прав, подумала Софи. Им действительно нужно поговорить. Ей так много хотелось о нем узнать. Ее ожидало столько чудесных открытий.
— Как забавно, что я встретил тебя именно здесь, в доме Фернана Рулена, — задумчиво продолжал Ив и, заметив вопросительный взгляд Софи, пояснил: — Мы никогда не ладили.
— Ты его не любил? — предположила Софи и повернула голову так, чтобы видеть его лицо.
— Не любил? — мрачно улыбнулся Ив — Если говорить откровенно… — Он остановился и покачал головой. — Давай не будем о нем. Слава Богу, ни ко мне, ни к тебе он не имеет никакого отношения.
Софи открыла рот, чтобы возразить.
— Ив… — начала она и вдруг поняла, что не в состоянии ничего объяснять. Во всяком случае сейчас.
— Мне нравится, как ты произносишь мое имя, — мечтательно проговорил он. — Сразу хочется тебя поцеловать.
— Ты так и не видел дома, — отдышавшись, напомнила Софи десять минут спустя.
— Как-нибудь в другой раз, — беспечно ответил он, но вдруг напрягся и, встревожено глядя на нее, спросил: — Мы ведь встретимся снова, Софи? Снова, и снова, и… — Не дожидаясь ответа, Ив начал опять целовать ее.
В короткие мгновения между поцелуями Софи все же нашла момент заверить его, что они непременно встретятся, чтобы никогда не расставаться.
На то, чтобы встать, принять душ, одеться и, в конце концов, расстаться, им понадобилось больше часа.
Перед тем как Ив ушел, Софи записала адрес ресторана его сестры. Закрыв за ним дверь, она бессильно опустилась на стул и какое-то время сидела неподвижно, бессмысленно уставясь на листок с адресом и машинально считая про себя минуты и секунды, оставшиеся до их новой встречи.
До нее не сразу дошло, что телефон давно звонит, и все с той же блаженно-мечтательной улыбкой на лице она подняла трубку.
Звонила мать. Ей понадобилось всего несколько секунд, чтобы уловить радость, переполнявшую дочь.
— У тебя удивительно счастливый голос, — заметила она осторожно.
— Я действительно счастлива, мама! — воскликнула Софи и изложила ей несколько отредактированную версию случившегося.
Она всегда была очень близка с родителями, и ей никогда не приходилось что-то скрывать от них. Правда, сейчас оказалось, что у нее нет таких слов, которыми можно было бы описать все то, что произошло между ней и Ивом. Это было слишком личным, сокровенным.
— Я понимаю, что все это звучит совершенно невероятно, — говорила она. — И должна признаться, если бы кто-нибудь сказал, что мы с Ивом полюбим друг друга с первого взгляда, я бы в это не поверила. Однако…
— О, Софи… — взволнованно перебила ее мать. — А ты уверена?.. Не знаю, что и думать. По-твоему, выходит, он просто чудо, но…
— Мама, он действительно — чудо, — с жаром заверила ее Софи. — Даже больше, чем чудо, — добавила она тихо, скорее себе, нежели матери. — Кстати, Ив знал дядю Фернана, и у меня сложилось впечатление, что он был о нем не очень высокого мнения.
— А ты сказала, что ты племянница Фернана? — быстро спросила мадам Дюфур.
— Нет, как-то не пришлось. Сегодня вечером мы ужинаем вместе, тогда и скажу.
Мари-Клэр Дюфур некоторое время молчала. Затем, осторожно подбирая слова, попыталась предостеречь дочь:
— Благоразумно ли это, Софи? Ты ведь сама сказала, что он не в восторге от дядюшки Фернана. Возможно, будет лучше, если он не сразу узнает, кем тебе приходится мой брат. Хотя бы пока вы не познакомитесь ближе.
— Ты предлагаешь мне лгать Иву? — воскликнула Софи, придя в негодование от слов матери.
— О Боже! Да нет же, нет! Но если он не спросит об этом прямо… — Мать запнулась. — Понимаешь, я очень боюсь, что репутация дяди может омрачить твое счастье… Не хочу сказать о твоем Иве ничего плохого, но всякое может случиться… Разумеется, после того как он узнает тебя получше…
— Ты хочешь сказать, будто то обстоятельство, что я — племянница дяди Фернана, может оттолкнуть Ива от меня? — медленно спросила Софи.
— Не знаю, моя родная. Надеюсь, этого не случится. Но… твой дядя…
Она замолчала, не договорив, но этого и не требовалось. О репутации Фернана — мошенника, пьяницы и воришки — Софи и так знала.
— О Господи! — расстроенно воскликнула мать. — Похоже, я тебя огорчила и напугала. Прости меня, я вовсе этого не хотела.
