Сегодня о сценарии прихода «черных полковников» говорят и применительно к России. В «оранжевых» СМИ бьют в набат в поисках законспирированных православных генералов-заговорщиков. Это побуждает, по меньшей мере, с вниманием относиться к греческому опыту заговора консерваторов.
Неудачный опыт испанского государственного переворота 1981 года
На весь мир транслировалась попытка осуществления государственного переворота в Испании 23 февраля 1981 г. Она провалилась на стадии технического воплощения. Убежденный франкист подполковник Национальной гвардии Антонио Техеро при поддержке двухсот гвардейцев захватывает здание парламента, взяв в заложники испанских парламентариев. В руках заговорщиков находился телецентр. Непосредственное участие в заговоре приняло руководство вооруженных сил, жандармерии и франкистских ветеранов. Предварительно в рамках испанской разведывательной службы был создан специальный отдел, занимавшийся мониторингом позиций крупного бизнеса и банков по отношению к возможному сценарию военного переворота.
Сбой выстроенной технологии произошел на уровне согласования с королем. Имеются все основания считать, что заговорщики действовали от имени и по поручению монарха. Идеология предпринятого выступления носила роялистский характер (точнее, представляла собой синтез идеологем роялизма и франкизма). Королю предоставилась возможность для телеобращения. Однако неожиданно для заговорщиков Хуан Карлос II объявил, что Корона «не может потерпеть ни в каком виде действия или позицию лиц, которые пытаются силой прервать демократический процесс, определенный на референдуме Конституцией, за которую испанский народ в свое время проголосовал».
После этого войска возвращаются в казармы, а А. Техеро со своими сторонниками сдается правительственным войскам. Рейтинг королевской власти в стране резко возрастает. Хуан Карлос II получает славу спасителя испанской демократии. Король, таким образом, при любом сценарии событий 23 февраля – как в случае победы, так и при поражении заговорщиков – оказывался в выигрыше.
Не такая ли двойственная игра велась М.С. Горбачевым в период августовского путча 1991 г.? Испанский урок указывает, что сама прокрутка сценария переворота может быть использована его инициаторами даже в том случае, когда он терпит неудачу. Этот пример позволяет идентифицировать особую группу «провокативных переворотов».
Для тактики переворота принципиальное значение имеет фактор скорости осуществления операции. Мировой опыт позволяет рассматривать суточный интервал как временной максимум, отводимый на захват власти. Если за сутки контроль основных властных институтов не достигнут, переворот уже может считаться несостоявшимся. Результатом такой временной задержки является консолидация сил властной команды для ответного удара. В лучшем для заговорщиков случае конфликт переходит в режим революции, в худшем они, как путчисты, ликвидируются. Фактор внезапности оказывается при переворотах решающим. Главное при осуществлении властной трансформации – захват инициативы. Кто удерживает инициативу, тот и форматирует сценарий. Только отвечая на удары власть принимает навязываемую ей модель заговора. Сорвать же реализуемый сценарий она может лишь перехватив инициативу. Любая заминка для заговорщиков смертеподобна. «Оборона, – подчеркивал В.И. Ленин, – есть смерть вооруженного восстания». «Нельзя давать врагу передышку. Революцию больше, чем всякое другое дело необходимо доводить до конца», – писал другой теоретик захвата власти Л.Д. Троцкий. При перевороте проигрывает та сторона, которая проявляет больше колебаний.
Именно эта нерешительность объясняет в августе 1991 г. провал замысла ГКЧП. Объявив в 6 часов утра 19 августа о введении чрезвычайного положения заговорщики фактически сразу же упускают инициативу из своих рук. Уже через три часа в «Белом доме» под руководством Б.Н. Ельцина организуется центр сопротивления. Установившая накануне контроль местонахождения президента РСФСР группа «Альфа», не получив соответствующего приказа, не оказала ему какого-либо противодействия. Между тем, в Москве и Ленинграде проводятся митинги протеста. Б.Н. Ельцин в 12 часов, поднявшись на танк, объявляет действия ГКЧП незаконными. Никаких препятствий митингующим не организуется. Правом на разгон таких митингов, предоставляемых «чрезвычайным положением» Комитет воспользоваться не решается. Радиостанция «Эхо Москвы» открыто в прямой эфир ведет антигэкачепистскую пропаганду. Однако мысли о необходимости ее закрытия у заговорщиков не возникает. В столицу вводятся войска, но приказа о применении силы не поступает. Напротив, оказавшись в состоянии бездействия ряд подразделений участвует в «народных протестациях».
