Властелин колец - страница 8

Танова Книга была, таким образом, первой копией с Алой Книги и включала многое, позже опущенное или утраченное. В Минас-Тирифе в нее было внесено множество примечаний и исправлений, особенно в именах, словах и цитатах на языках эльфов; и, кроме того, в «Повесть об Арагорне и Арвен» добавлены в сокращении те части, что лежали вне рассказа о Войне. Полностью повесть считается написанной Барахиром, внуком Наместника Фарамира, через некоторое время после Ухода Короля. Но основное значение финдегилова списка в том, что он — единственный — содержит все «Переводы с эльфийского», сделанные Бильбо. Три эти тома признаны трудом великого мастерства и знаний, в котором он использовал все источники, доступные ему в 1403–1418 гг. в Светлояре — как живые, так и письменные, но, поскольку Фродо мало пользовался ими, — они почти целиком посвящены Предначальной Эпохе — мы более не станем говорить о них здесь.

Так как Мерриадок и Перегрин стали главами своих кланов и продолжали в то же время поддерживать связи с Гондором и Рохандом, библиотеки в Пряжбери и Хватовом Городище содержали много из того, о чем не упоминает Алая Книга. В Хороминах-на-Брендидуиме было много трудов об Эриадоре и истории Роханда. Некоторые из них были составлены или начаты самим Мерриадоком, хотя в Крае он известен главным образом как автор «Хоббичьего Травника» и «Летоисчисления», в котором говорит об отношении календарей Края и Усада к календарям Светлояра, Гондора и Роханда. Он написал также небольшой трактат «О старых словах и именах Края», выказывая особый интерес к нахождению родства с языком роандийцев в «исконно-хоббичьих» словах и древних корнях географических названий.

Книги с Большого Всхолмья были менее интересны народу Края, хотя и более важны для общей истории. Ни одной из них Перегрин не написал, но он и его наследники собрали много рукописей, написанных письменами Гондора: большею частью копии или изложения повестей и легенд об Элендиле и его наследниках. Лишь здесь, в Крае, удалось найти обширные сведения о Нуменоре и возвышении Саурона. Быть может, именно на Большом Всхолмье была сведена воедино Повесть Лет — с помощью фактов, собранных Мерриадоком. Хотя приведенные в ней даты, особенно о Второй Эпохе, большею частью предположительны, они заслуживают внимания. Возможно, Мерриадок пользовался помощью и знаниями Светлояра, куда не единожды наезжал. Там, хоть Эльронд и ушел, долго жили его сыновья, а с ними — некоторые из Перворожденных. Говорят, после ухода Галадриэли туда пришел Целеборн; но мы не знаем, когда он тоже ушел в Серебристую Гавань — и с ним ушло последнее живое напоминание о Древних Днях Средиземья.

Когда господин Бильбо Торбинс из Торбы-на-Круче объявил, что собирается вскорости отметить свое стоодиннадцатилетие особо пышным Угощением, весь Хоббитон пришел в волнение.

Бильбо был очень богат, и не без чудинки; Край дивился на него вот уже шестьдесят лет — со времени его удивительного исчезновения и неожиданного возвращения. Богатства, которые он привез из путешествия, стали легендой — и все верили, что Круча под Торбой изрыта ходами, битком набитыми сокровищами. А если кое-кто считал, что для славы этого мало — мог подивиться на его поистине несокрушимое здоровье. Шло время — но он казался неподвластным ему. В девяносто он выглядел как в пятьдесят. В девяносто девять стали говорить, что он хорошо сохранился — вернее, впрочем, было бы сказать совсем не изменился.

Некоторые качали головой и говорили, что ничего хорошего из этого не выйдет — нечестно это, чтобы одному и вечная молодость, и несчетные деньги.

— … И кое-кто еще поплатится, — рассуждали они. — Не к добру это, ох, не к добру, и быть беде!

Но беды пока что не случалось; а так как господин Торбинс на деньги не скупился, большинство склонно было прощать ему и странности, и удачливость. С родичами (кроме, разумеется, Лякошоль-Торбинсов) он был в добрых отношениях и имел много преданных почитателей среди бедных семей. Но близких друзей у него не было, пока не стали подрастать его младшие племянники.