— Помет тарка, потери будут огромные! — зло проговорил К’ирсан и до хруста сжал кулак. И ведь что самое поганое, даже его вмешательство ничего не изменит: сейчас были нужны почти невозможные в общей свалке точечные удары, а не атаки по площадям.
Даже взрывы зарядов, выпущенных из захваченных метателей, накрывшие истощенных мощными чарами чародеев Братства, уже не могли улучшить его настроение. План все-таки дал осечку. Победа малой кровью не получилась, а значит, стало невозможным и многое, что он рассчитывал достичь в этой войне…
* * *
Победа в битве при Трунге стоила К’ирсану потери почти сотни воинов Терна, такого же числа бойцов в полку Храбра и около пятисот убитых подчиненных Фиртока. Картину дополняли два «сгоревших» от перенапряжения мага и один погибший от случайной стрелы, а также трое взорвавшихся вместе с неисправным метателем ханьцев. И пусть противник оказался в гораздо худшем положении — с поля боя смогли бежать всего лишь около пяти сотен кридцев и чуть больше тысячи гвонков, — для Кайфата такая победа была горше поражения. Шесть сотен погибших Шипов — это более чем вчетверо уменьшившийся потенциал основной ударной силы его армии! Да, набирающий силу Корпус магов делал положение Западного Кайена не столь уж шатким, но, мархуз побери, новые земли завоевывают не чародеи, земли завоевывает пехота! Без простых солдат империю не построишь.
— Что по трофеям? — К’ирсан прервал размышления и обратился к терпеливо ожидающему распоряжений представителю ведомства первого министра.
— Весьма и весьма неплохо, Владыка. Нами собрано огромное количество личного вооружения и доспехов, ранее принадлежавших как гвонкам, так и кридским наемникам. Точное число не известно, но по первым прикидкам совсем скоро мы сможем полностью вооружить до полутысячи всадников и столько же пехотинцев, — сообщил чиновник, подслеповато щуря глаза. Он весь был какой-то серый, невзрачный, этакий канонический представитель чернильного племени, но дело свое знал туго. Достаточно было посмотреть, как он организовал работу трофейщиков и коллег-бюрократов! — Также захвачена казна наемников и личные вещи магов Братства Отрекшихся. Последних, правда, не так много: доблестные воины клана Серебряной луны чересчур рьяно взялись за выполнение приказа вашего величества и разнесли их лагерь в пух и прах.
— Неплохо, — пробормотал К’ирсан. — Пленные?
— Триста сорок человек. Все закованы в подчиняющие ошейники, благо у нас их много, и уже направлены на работу в похоронные команды. — Видимо, поначалу главный счетовод хотел заикнуться про продажу в рабство, но, вспомнив про королевский запрет на торговлю разумными, быстро перестроился: — В дальнейшем их вполне можно использовать на столичных стройках, пока Владыка не решит, что их долг перед нашим государством выполнен. — Тут он помялся и добавил: — Кроме того, удалось собрать три сотни полных комплектов амулетов и артефактов погибших Шипов…
— Очень хорошо! — кивнул Кайфат, догадываясь, на что намекал, но боялся сказать вслух чиновник. Триста комплектов — это возможность не ждать, пока мастерские произведут новые артефакты, а сразу же передать их в тренировочные лагеря. Что делает понесенные потери чуть менее ужасными. — Распорядитесь, чтобы их как можно быстрее отправили в столицу. А что с лидерами наших противников?
— Теорн бежал, а его помощников уже нашли: большинство погибло от чар Верховного мага. Кто же из чародеев командовал кридскими наемниками, мы до сих пор не знаем. Да и какая разница, если ни один из них не выжил?
— И то верно… Ладно, я вас понял. — К’ирсан хотел обратиться к счетоводу по имени, но вдруг сообразил, что совершенно его не запомнил. Поэтому всего лишь кивнул и торопливо повернулся к собравшимся в обеденном зале все в том же доме главы Трунга членам ближнего круга: — А чем порадуете вы, господа?
Окинул взглядом усталых, но довольных жизнью Лансера с Кандом, все еще переживающего за неудачу Фиртока — который в данный момент лежал с обширными ранами в лазарете, — Храбра, легкомысленно ухмыляющегося Терна, пока наконец не остановился на явно желающем чего-то сказать Чиро Кунише. Вопросительно вскинул бровь.
