Но такой возможности не было, а значит, ему ничего не оставалось, кроме как ждать и надеяться на свою удачу… И слава богам, что в этот день она оказалась на его стороне!
Командование легиона даже не помышляло о том, что они могут попасть в ловушку. Пропаганда превратила бойцов Протектората в этаких демонов войны, одно появление которых на поле боя способно изменить ход любого сражения. В это верили простые жители, в это верили враги, и, что самое поганое, в это поверили сами легионеры. Чувство превосходства над «дикарями» с Сардуора сыграло с ними злую шутку, заставив расслабиться и стать небрежными там, где расслабляться совсем не стоило.
Когда голова походной колонны нырнула в низину, а вслед за ней потянулся и весь остальной легион, сердце Теорна едва не дало сбой. Уже окончательно уверовав в неверность своих действий, он никак не мог поверить в обратное, в то, что ошибку совершил его противник. Но глаза его не обманывали, и спустя какое-то время все четыре полка вместе с подразделением метателей, группой магов и обозом действительно вошли в низину. Ловушка была полностью готова, теперь оставалось лишь привести ее в действие.
— Бой! — рявкнул Теорн, и ординарцы принялись дублировать приказ в амулеты связи.
Первыми жахнули взрывные артефакты. Сначала те, что находились в голове и хвосте колонны солдат, затем, с задержкой в минуту или две, тот, что располагался в середине. Вверх взметнулись столбы огня, от которых во все стороны побежали расширяющиеся круги всепожирающего пламени. Заложенной в магические устройства Силы хватило, чтобы после активации на запруженной людьми дороге возникли проплешины саженей в десять диаметром каждая. Черные от копоти, они были завалены обожженными телами в оплавившихся доспехах. Защиты стандартных амулетов оказалось недостаточно, чтобы простые солдаты выжили во время буйства Стихии. Уцелели единицы — либо офицеры с более качественной защитой, либо те немногие счастливчики, кто имел свои собственные талисманы.
Сразу после взрывов по дезориентированным и потерявшим строй легионерам ударили метательные машины и стрелки. К великому сожалению сына Сохога, у него было всего четыре «скорпиона», а потому рассчитывать на по-настоящему серьезный урон от обстрела не приходилось. Другое дело лучники. Занимая столь удобную позицию, они осыпали бойцов Протектората градом стрел. Быть может, им не хватало скорострельности или точности эльфов, но даже так они взяли богатый «урожай» убитых и раненых врагов, прежде чем опомнившиеся чародеи развернули над легионом многочисленные Щиты. А там и офицеры начали брать солдат под контроль, сколачивая, из них некое подобие боевых порядков. Правда, быстро добиться своего у них не вышло: мешали паника, высокая скученность и сложный рельеф местности. Да и Теорн не собирался просто ждать и смотреть на метания противника.
Шаманы атаковали одним-единственным заклинанием. Сына Сохога как всегда не интересовали детали, но вроде бы все одиннадцать Говорящих с духами сформировали Малый Круг, открыли проход в Астрал и призвали в мир не какую-то отдельную сущность, а целую их стаю. Тех, кого принято называть Дикой охотой. Почти два десятка тварей, похожих на гончих с телами из бело-красного тумана, атаковали легионеров с тыла. Их не остановили ни плохо приспособленные для защиты от Бестелесных простейшие Щиты, ни отвращающие амулеты, личная броня или холодная сталь клинков. Дикая охота пришла за обещанной им жизненной силой смертных, и, пока не иссякнут удерживающие ее в этой реальности чары, она будет убивать, убивать и еще раз убивать…
Со стороны противника донесся многоголосый вой предчувствующих скорую гибель людей. Гончие выкашивали легионеров десятками, даже не столько насыщаясь дармовой энергией, сколько спеша утолить свою жажду разрушения. Кто-то из магов смог оказать сопротивление и заклятием, похожим на череду ярких вспышек, сначала остановил одну из тварей, а затем и вовсе отправил ее обратно в Нижний мир. Что скажешь, герой! Вот только против товарок изгнанного в иную реальность Духа у него ничего уже не было, и через какой-то десяток-другой секунд он отправился следом за своей жертвой.
