— Гнусные предатели! Уже списали меня? Так вот им, вот! — Мишико скрутил фигу и сунул ее под нос советнику. — Ничего, скоро прибудут последние дружины, и я в крови утоплю мятеж. А как все закончится, заявлюсь к островитянам и потребую компенсации. Точно, именно так и поступлю. О, они мне за все заплатят!
Деликатный кашель вырвал короля из плена сладких грез.
— Что еще?!
— Ваше величество, боюсь, тут имеются некоторые сложности. — Советник зашуршал бумагой. — Дела в королевстве таковы, что не все дворяне способны выставить соответствующие их положению отряды. Откровенно говоря, благородные с востока страны мало чем отличаются от своих же собственных крестьян. Одна голытьба и нищебродье. Потому по реестру численность армии вместе с гвардией, егерским корпусом и баронскими дружинами составляет всего две тысячи семьсот человек, что в три раза меньше, чем при вашем батюшке.
— М-м… и что? Безопасность государства и целостность его границ гарантирует Объединенный Протекторат, а потому нам не нужно огромное войско дармоедов. Солдаты необходимы лишь затем, чтобы можно было прищучить заговорщиков… — Свили Первый прервался и от души выругался. Вчера его отец пошел на поводу у островитян, а сегодня сын оказался ослаблен перед смутой. — Все равно это почти три тысячи. Их за глаза хватит, чтобы уничтожить шайку бывших крестьян.
О том, как эта самая «шайка» разгромила гвардию, король уже забыл.
— Ваше величество, у вас не будет трех тысяч. Среди благородных пошли нехорошие разговоры. Среди них немало недовольных, и они тоже умеют делать верные выводы. Идти против Нолда не хочется никому.
Мишико скривился как от зубной боли:
— На скольких я могу рассчитывать?
— Мой король, у вас будет в два раза меньше солдат, чем мы могли ожидать.
— Бездна! Бездна! Бездна! — Свили Первый сорвал с шеи золотую цепь и запулил ее в стену.
От ярости его начало трясти. Если даст Оррис и главарь заговорщиков попадет к нему в руки, Мишико лично возьмется за пыточные инструменты.
Вспышка монаршьего гнева ничуть не напугала советника. Облизав губы, он вкрадчиво сказал:
— Если ваше величество прикажет, то под его знамена открыто встанут все члены нашего братства. И перед их совокупной мощью не устоит даже самый сильный маг!
Мишико вздрогнул.
— Ни за что, ты слышишь? Ни за что! Пока есть шанс победить своими силами, я не стану обращаться к твоим хозяевам за помощью. В конце концов, полторы тысячи солдат — тоже сила немалая. Если же на поле боя выйдут чернокнижники, то, выиграв битву, я проиграю войну. В столице высадится десант Нолда, а его дознаватели перевернут вверх дном весь Кайен, но найдут всех до единого адептов Тьмы. И меня в том числе. Никто не устоит перед силой гнева Истинных!
— Что ж, как будет угодно моему королю. Мы будем ждать и придем на помощь по первому зову.
Мишико внимательно посмотрел на советника и медленно кивнул. Уж об этом-то он не забудет.
* * *
Покушение на льера Бримса поставило на уши весь Нолд. Были приняты немыслимые ранее меры безопасности: введен контроль за перемещениями чужеземцев, с помощью артефактов слежения организовано наблюдение за главными улицами Семи Башен и Муара, государственные учреждения и особняки Мастеров накрыли мощнейшие защитные поля, а от нагромождения заклинаний вокруг резиденций Архимага и трех его Магистров у всех проходящих мимо магов начинало ломить виски.
Нолд усвоил урок и ждал новых сюрпризов.
Встречу Архимага и глав Наказующих решили провести в тайном бункере на окраине Семи Башен. Попасть внутрь можно было лишь через несколько секретных стационарных порталов, а артефактная защита там была такова, что без серьезной и долгой осады пробиться к его обитателям не мог никто. Ни эльфы, ни драконы, ни сами Истинные.
— Когда подписывал распоряжение о начале строительства этих казематов, даже не думал, что когда-нибудь придется ими воспользоваться, — сказал Архимаг, разглядывая серый камень стен. Внутри отсутствовал даже намек на роскошь: все строго функционально, как и положено резервному командному центру на случай большой (а может, и вовсе последней!) войны.
