— Нет, ты не нужна мне, — сказал он. — Я и так знаю тебя очень хорошо. Я ищу князя Азрарна.
— Тогда ступай, — отозвалась Фантазия. — Если тебе суждено принадлежать ему, ты не можешь быть моим.
И вот Казир вышел на дорогу. Она была выложена мрамором и огорожена стройными колоннами. Прикоснувшись к ним, Казир понял, что она ведет к воротам Драхим Ванашты, города демонов.
Не успел Казир пройти и нескольких шагов по мраморной дороге, как услышал за собой страшный звук, похожий на лай волков, только еще более жуткий. Он понял, что охотничьи собаки ваздру почуяли его запах.
Но Казир не побежал и не бросился на поиски укрытия. Он остановился и обернулся назад. Юноша слышал рычание и лай, топот волшебных лошадей и звон бубенчиков на их сбруях, различал крики ваздру. Тогда Казир, повысив голос, начал петь. Душа Казира пела его красивым человеческим голосом. Неизвестно, о чем пел слепой, но охотничьи собаки остановились и улеглись на дороге, лошади опустили головы, даже князья ваздру внимательно слушали его пение, подперев руками свои бледные красивые лица.
Песня закончилась, и наступила тишина. Тогда зазвучал другой голос, не менее изумительный, чем голос Казира. Голос, который, словно лед, сковал холодом душу поэта.
— Мечтатель, ты сбился с пути, — произнес голос.
Казир поднял слепые глаза и повернул голову в сторону говорившего. Конечно, он ничего не видел, но хотел таким образом выразить почтение.
— Не думаю, потому что я путешествовал здесь в надежде встретиться с тобой, Азрарн, князь демонов, — ответил Казир.
— Что я вижу! Ты слепой? — удивился Азрарн. — Ты поступил глупо, отважившись ступить в такое место, где трепещут даже зрячие. Что тебе нужно от меня?
— Возвратить тебе, владыка Тьмы, кое-что, созданное твоими подданными, — ответил слепец и вынул серебряное ожерелье Вайи. Он принес его с собой в Нижний Мир, потому что ожерелье, сделанное из тени в подземном царстве может быть перенесено через Сонную Реку, хотя любое земное тело или металл перенести через нее невозможно. Казир положил ожерелье на дорогу перед ваздру. — Князь, возьми обратно свою игрушку, она и так выпила уже столько крови, что даже ты должен быть доволен.
— Будь осторожен, — мягко, как бархат, предупредил Азрарн. — Следи, певец песен, за тем, что говоришь мне.
— Великий князь, если ты пожелаешь, то сможешь прочитать мои мысли, как книгу. Зная, что не могу скрыть их от тебя, я говорю откровенно. Добродетель демонов несколько отличается от человеческой. Я ничего не придумал: ожерелье причинило множество бед! И все только потому, что ты того пожелал. Поэтому радуйся, всесильный князь, а мне, смертному, остается только горевать.
При этих словах Азрарн улыбнулся, и Казир почувствовал его улыбку, хотя и не мог ее видеть.
— Ты, слепец, смел и честен. Ты еще не передумал войти в мой город с высокими башнями? Ты осмелишься спеть там для меня?
— С радостью. Но попрошу за это плату, — сказал Казир.
Азрарн засмеялся. Еще ни одной человеческой душе не доводилось слышать такого смеха во сне.
— Смело, слепой герой, — сказал князь. — Твоя плата может оказаться слишком высока. Назови ее, а там разберемся.
— В городе живет женщина. Ее слезы стали камнями этого кровавого ожерелья. Она — цветок и жаждет солнца. Моя цена — ее свобода.
Азрарн долгое время молчал. Позвякивала лишь сбруя волшебных лошадей. Слепой поэт спокойно ждал ответа, опершись на посох.
— Я заключу с тобой сделку, — произнес внезапно Азрарн. — Мы с тобой пройдем по моим залам. Я задам тебе один-единственный вопрос, а ты пропоешь свой ответ одной-единственной песней. Если в песне будет правильный ответ, ты получишь Феразин, я отпущу ее к солнцу. Но если ты ошибешься, я прикую твою душу в самой черной расселине Нижнего Мира, и мои собаки будут рвать ее до тех пор, пока она не превратится в пыль, которая встречается на земных дорогах. Теперь либо ты принимаешь мое предложение, либо уходи. Я отпущу тебя невредимым, потому что ты развлек меня.
— Один я не вернусь назад, Владыка Тьмы, — решительно ответил Казир. — Веди меня в свой город и задавай вопросы, а я постараюсь пропеть свой ответ так, чтобы он тебе понравился.
