— Возможно, они заботятся о своем будущем, — вступил в разговор лорд Тадай. — Мы, я имею в виду принца Гаррика, впервые за несколько столетий создали в Орнифоле настоящее действующее правительство. Может быть, со временем они поймут, что мы…
Полноватый, богато одетый, лорд Тадай еще недавно занимал должность королевского казначея, и лишь когда его соперничество с Ройясом стало отражаться на государственных делах, подал в отставку, как и подобает патриоту и просто хорошо воспитанному человеку. Но никто не осмеливался отказать лорду в праве на совещательный голос в совете, пока тот все еще пребывал в Вэллисе.
Тадай уважительно поклонился Гаррику и улыбнулся.
— Мы вновь объединимся в нерушимое королевство, тем самым лишив их возможности по-своему толковать законы и вводить собственные налоги.
— Граф Ласкарг никогда не думал о том, чтобы успокоить народ в Каркозе. После смерти правителей Хафта деньги там выбрасывали на ветер, — с горечью в голосе произнес Гаррик. — В его, как правителя, обязанности, входило управление королевскими войсками. И ему не следовало пренебрегать этим.
Шарина кивнула в знак согласия, понимая, почему ее брат произнес эти слова с такой горечью. Их родители, Рейзеи Лора, служили при дворе графини Хафтской до той самой ночи, когда начался бунт. То, что тогда случилось, она и Гаррик хорошо помнили до сих пор. Лишь много месяцев спустя они узнали другую часть истории. Оказывается, отцом Шарины был граф Ниард, а Гаррик — сыном графини Теры, носительницы королевской крови. Ее предком был король Карус, правитель Старого Королевства.
Ниард являлся дворянином с Орнифола, чем и объяснялись светлые волосы Шарины, ее небольшой рост и хрупкая фигура. Она всегда чувствовала себя немного чужой среди темноволосых и коренастых уроженцев деревни Барка. Но правда повергла ее в смятение.
— Они получают средства извне, — сказал, наклонившись вперед и сцепив перед собой пальцы рук, Аттапер. — Деньги на оплату наемников приходят на Тизамур от трех правителей. Войска тоже получают регулярное довольствие, а не тешат себя надеждами на будущую добычу.
— За всем этим стоит герцог Сандракканский! — уверенно заявил Валдрон. — Деньги могут поступать только от него. Вряд ли в этом случае граф Вилдальф посмеет встретиться с нами лицом к лицу. Если организатор этого союза — правитель Сандраккана, то он, маскируя свои истинные намерения, немного обождет, дожидаясь развития событий!
Валдрон с трудом сдерживал гнев. Не вытерпев, он встал так резко, что его стул завалился набок. Обычно слуги стоят возле каждого кресла благородных господ, но Гаррик — по совету Лиэйн, как полагала Шарина, — настоял на том, чтобы такого рода собрания проходили в конфиденциальной обстановке.
От грохота упавшего стула вздрогнули все, в том числе и сам Валдрон. Лицо его перекосило судорогой; он попытался вернуть стул на прежнее место, но ножки запутались в платье леди Вартолы, настоятельницы Храма Госпожи в Сакоре, представлявшей в совете интересы высших служителей церкви.
Шарина вскочила со своего места и встала перед Вартолой. Валдрон, кипя от злости, замахнулся, чтобы швырнуть стул в облицованную деревянными панелями стену, но принцесса не позволила ему сделать это. Ей не потребовалось для этого особых усилий, ведь прежде, чем она узнала о своем благородном происхождении и научилась читать, девушке пришлось поработать на постоялом дворе. Шарина поставила стул на место и жестом предложила Валдрону присесть. Старый воин, красный как рак от смущения, не посмел ослушаться принцессы.
Шарина, тоже занявшая свое место, с трудом сдержала улыбку.
— Думаю, лорд Валдрон прав, — сказал Птерлайн бор-Парлиан, новый государственный казначей, — но он ошибается в своем предположении насчет того, откуда поступают деньги. Они идут в Союз из Блэйза, а не из Сандраккана.
Он замолчал, надменно улыбаясь, ожидая вопроса, почему он так уверен в этом. Казначей был умным человеком, но слишком любил выставлять это свое достоинство на показ вместо того, чтобы просто трудиться на благо государства.
— У вас есть доказательства? — спросил Гаррик. Его слова прозвучали резко, и улыбка сползла с лица Птерлайна. — И на будущее, лорд Птерлайн, не забывайте, что в нашем совете не дураки собрались, и времени на глупости у нас сейчас нет.
