Позднее в окружении конной дружины подъехал к крепостным стенам сам князь Всеволод, и следом за ним наглухо закрылись крепостные ворота. Не расходясь по домам, воины во главе с князем поднялись на крепостные стены, а из степи уже выезжали передовые половецкие отряды. Издали Владимир видел их низеньких, лохматых, словпо игрушечных, лошадок, пушистые треухи всадников, колчаны со стрелами, висящие у них за спиной.
Половцы не стали терять время на осаду сильной Переяславской крепости: перед ними лежала беззащитной вся переяславская земля. G крепостных стен было видно, как их вежи обтекали город со всех сторон и уходили к северу, где их еще не ждали.
Вечером за притихшим столом Всеволод рассказал домочадцам, как вчера, 2 февраля, бесчисленная рать половецкого хана Искала обрушилась на малочисленную переяславскую дружину и полк, как отчаянно отбивались руссы от наседавших врагов, но в конце концов ле выдержали натиска и стали отходить.
– Если бы побежали мы, - тихо говорил князь, - то уже не сидели бы здесь: иа арканах тянули бы нас на юг. Отходили и отбивались на ходу, и понял Искал, что не взять нас живыми, а своих воинов не хотел губить, бросил пас и повел вежи далее по селам и деревням. Нет, нельзя против половцев выходить столь малыми силами.
Несколько дней еще жил Переделав ль тревожной неизвестностью, несколько дней страх и беспокойство царили в княжеском дворце. Со всей силой постиг этот страх в те дни и восьмилетний Владимир. Он понял, что есть в этом мире зло, против которого не защитит ни отцовская любовь, ни материнская ласка, ни пестун, ни боярин Гор-дята. И противостоять этому злу можно только мечом. Сила должна гнуть силу. Твоя рать должна быть сильнее и многочисленнее, меч острее, щит и броня крепче, конь
выносливее, воинский дух, смелость выше, чем у врага. Если нет этого, то тщетно выходить на рать с сильным врагом. Тогда гибель твоя, твоей семьи, твоего народа
неизбежны.
Но дни прошли, и сторожи донесли в Переяславлъ, что, замерзнув в сожженных русских селах, половцы ушли на юг к своим постоянным становищам. И тогда князь Всеволод выехал из стольного города осмотреть округу. Ехали в санях в сопровождении конной дружины. Владимир сидел рядом с отцом, закутавшись в баранью шубу, всматривался в мглистую, стылую дорогу.
Знакомство уже с первыми близлежащими поселениями показало всю губительную силу половецкого набега. Стояли спаленные дотла дома, и лишь торчащие среди пепелищ очаги указывали, что здесь жили люди. Половцы разорили и сожгли подгородную княжескую усадьбу, села, принадлежащие самому князю и княгине. Теперь неизвестно было, с кого брать налоги и виры, сколько людей осталось в живых и где они обретаются. Целый день объезжал князь подвергшиеся удару врага селения, и не напрасно. То там, то здесь, увидев проезжающего кттязя и его дружину, выползали из каких-то неведомых углов, лесных чатцоб, из высоких сугробов люди - промерзшие, с узелками н руках, со скорбными глазами. А в других местах уже начинали стучать топоры. Оставшиеся в л;тг-вых валили деревья для постройки новых изб, амбаров, бань. Медленно оживала переяславская земля.
Половцы ушли, и переяславская земля начала зализывать нанесенные ей раны. Всю зиму везли смерды мимо города лес па постройку изб, бойко стучали в округе топоры и пели пилы. Леса на северных границах княжества было много, а потому крестьяне окрестных сел, деревень, погостов к весне ужо сумели поставить незамысловатые рубленые клети.
Князья и бояре, покряхтывая, доставали серебро, отстраивали заново свои подгородные усадьбы, ссужали деньгами смердов своих княжеских и боярских сел. Всю весну тиуны сбивались с ног, возрождая нарушенное половцами хозяйство. Многое из того, что взяли переяславцы у торков прошлой зимой, было ныпе потрачено на эту спорую и необходимую работу.
Всеволод учил в те дни сына: «Переменчива жизнь. Вчера мы были победителями, сегодня побили пас И не раз еще так будет в жизни. Она поворачивается как колесо - то счастливым, то несчастливым боком - все катится и катится вперед. И если плохо тебе придется в жизни - не унывай, знай, что повернется снова ее колесо и засияет для тебя солнце. Вся ведь жизнь состоит из тени и света, потому и не скучно людям жить, все время они между радостью и страхом, между отчаянием и надеждой».
