- Да-а-а… - протянул Типат. – Не! Конечно. Я слышал о крепости дикарей. Но… Чтобы так. На самом деле…
В Лемай до сих пор ходят слухи, что витус Бамут сильно преувеличил возможности дикарей, чтобы хоть как-то оправдать своё позорное поражение. А простолюдины, кому довелось штурмовать крепость возле Великого Столба, только вторят ему. Но, похоже, витус Бамут был прав. Даже издалека сооружение дикарей производит сильное впечатление.
Зато, Типат аж зажмурился от удовольствия, с дикарями действительно можно будет неплохо поторговать. Раз они умудрились соорудить такое! То… Значит у них есть склады и амбары. А в этих самых складах и амбарах может найтись немало достойного обмена. В этой части авантюрный план оправдал себя на все сто. Осталось сущие пустяки – договориться с дикарями.
Как и следовало ожидать, вокруг ни души. На чёрных прямоугольниках возделанной земли ни одного крестьянина. На обширном лугу ни одной коровы или хотя бы козы. Ясно дело – дикари попряталась за крепостной стеной. На то, чтобы вытащить на берег лодки и загнать во внутрь скот у них было предостаточно времени.
Когда до сторожевой башни осталось пара сотен метров, Типат приказал остановить струг и выбросить якорь. Можно было бы подойти ближе, но простолюдины и так трясутся от страха. Типат скривился. Гребцы вцепились в вёсла мёртвой хваткой, глаза выпучены, того и гляди в штаны наложат. Специально для такого случая на воду спустили маленькую лодочку, мелкую совсем, едва двоим поместиться.
Как самый храбрый, а, точнее, самый высокооплачиваемый, Лебас взялся за вёсла. Но и он потеет со страха: на лбу выступила испарина, а светлая рубаха с длинными рукавами пошла тёмными пятнами.
Типат устроился на носу лодочки. Берег и сторожевая башня всё ближе и ближе. В левой руке зажат белый флаг, символ переговоров или сдачи в плен.
- Превеликий Создатель, помоги. Образумь дикарей. Отведи стрелы их, - уже и не думая скрываться от простолюдина, зашептал Типат.
Остаётся надеяться, что дикари правильно поймут смысл светло-серого куска льняной ткани и для начала решать поговорить, а не палить куда ни попадя. Но молитва помогает плохо. С каждым взмахом вёсел былая уверенность улетучивается.
Нос лодки ткнулся в прибрежный песок. До сторожевой башни осталась жалкая сотня метров. Типат плотно сжал губы. Истеричный приказ Лебасу поворачивать обратно едва не вылетел наружу.
Ну, пора. Типат с трудом выбрался из маленькой лодки. Ноги предательски подгибаются, а по спине крадётся мерзкий холодок. Либо он сейчас сорвёт большой куш, либо дикари напичкают его стрелами.
Льняной платок неуверенно дрожит в левой рукё. Типат с трудом заковылял в сторону сторожевой башни. Сзади раздался плеск весёл, Лебас всё же не выдержал и отчалил. Хотя, вот стервец, должен был ждать на берегу.
С каждым шагом сторожевая башня всё ближе. Вот уже отчётливо можно разглядеть зубцы на её вершине и даже отдельные кирпичи. Типат тяжело задышал. На лбу выступил холодный пот. И куда, дурак, полез. Может… пока не поздно… развернуться и дать дёру? Типат оглянулся. Лебас отплыл от берега метров на пятьдесят и продолжает торопливо махать веслами. Драпает, сволочь.
Ну уж нет! Типат снова повернулся к сторожевой башне. Иначе этот сброд на вёслах до самого дома будет хихикать за его спиной. А дома купцы конкуренты обязательно поднимут его на смех. До сих пор ни одна зараза не рискнула отправиться в земли северных дикарей.
В метрах двадцати от башни Типат остановился. Только сейчас можно заметить признаки жизни: несколько пар любопытных глаз пялятся из тёмных бойниц. Хвала Великому Создателю – не стреляют.
Типат вытащил из заплечного мешка связку стеклянных бус. Круглые шарики мелодично забрякали.
- Не стреляйте!!! Я пришёл с миром!!! – Типат поднял над головой связку бус.
А чёрт! Откуда дикарям знать благородный иссари? Типат нервно переступил с ноги на ногу.
Ещё в Лемай с невероятным трудом удалось узнать два самых важных слова на языке дикарей: «мир» и «торговать». Кто бы мог подумать – во всём Миренааре в рабстве остался всего один человек. Да и тот выживший из ума старик с трудом вспомнил, как на его варварском наречии будет «мир» и «торговать». Всю дорогу, четыре с лишним недели, старательно повторял два важных слова. Но теперь, когда до вожделенной цели осталось каких-то двадцать метров, два самых важных слова напрочь вылетели из головы.
