– Записаны на прием? – спросили за стойкой.
– Записан, – уверенно ответил Коля. – Фамилия Мавроди.
Настроение было еще боевое.
«Вот это команда!» – подумал он, увидев трех медсестер-блондинок. В воображении замаячил цыганистого типа кардиолог с самодовольным взглядом – владелец гарема в белых халатах. Коля приготовился обсудить варианты отката с рекламы.
– Проходите к врачу, – указала на дверь высокая медсестра с льняными волосами, забранными под кокетливую повязку.
За столом красного дерева, в светлой комнате, сидел худенький человек с бесцветными глазами. Белобрысый Черный, прижав телефонную трубку плечом, нетерпеливо отмахивался рукой, желая скорее закончить разговор. Увидев пациента, пригласил жестом присесть.
Коля не мог слышать, что говорила трубка, терпеливо ждал. А невидимый телефонный абонент Черного тем временем сообщал кардиологу небезынтересную для Мавроди информацию:
– …Молодая блондинка, Мыльникова фамилия. Собирает рекламу для бортового журнала «Аэрофлота». Доктор Шварц выяснила, что «Аэрофлот» не собирается печатать этот выпуск…
Коля не слышал, пыжился и соображал, как начать разговор. Соображать перестал, услышав конец телефонной беседы.
– Спасибо! – сказал Черный. – Я перестал давать печатные объявления. Плохо работают. На радио время беру. Девочки! – крикнул он в открытую дверь. – Не соединяйте меня с агентами.
На душе у Коли стало кисло. Он раскрыл было рот, но кардиолог его остановил:
– Минуточку! – Черный поднялся и попросил распахнуть рубашку. Коля снова раскрыл рот, но кардиолог приложил к груди фонендоскоп. – Минуточку! Я посмотрю.
Изучив Колин торс, он послал рекламного агента к медсестре снимать кардиограмму. На Колино счастье, все случилось быстро, как на конвейере. Он не успел заикнуться о деле.
– Ничего серьезного я у вас не нашел, – объявил Черный. – Попейте вот эти таблетки, – он протянул рецепт. – Пройдите стресс-тест. В приемной вам дадут направление в лабораторию.
– Что за тест? – поинтересовался Коля.
– Побежите по дорожке с ускорением, проверят сердце по всем показателям.
Девица за стойкой, обворожительно улыбаясь, обрадовала в свою очередь:
– У вас нет страховки. Сто долларов, пожалуйста, в кассу.
На улице Коля выругался:
– Легко сказать: «Действуй!»
На углу в кафе «Артистическое» он увидел стойку пивного бара, вошел внутрь – успокоиться.
Коля допивал кружку, когда появился уличный торговец и вынул из сумки фотоаппарат.
– Хорошая камера, сэр! Дешево отдаю.
Коля взглянул на товар, отмахнулся.
– Полтинник для такой камеры – дешево! – не отставал парень.
Коля вспомнил, у Мыльниковой была похожая камера. «Фотограф для клиента привлекательнее, чем рекламный агент! – пришла в голову мысль. Он повертел камеру в руках. – Наверно, украл! Но мне-то что! Внешне выглядит солидно. «Кэнон есть “Кэнон”».
– Работает?
– Новенькая и с батареей! – Торговец нажал кнопку, сверкнула вспышка.
Коля расплатился и заспешил домой. Дома он открыл газету с рекламой врачей, выбрал женские лица и всмотрелся в них.
– С баб, говоришь, начинать! – вспомнил он слова Мыльниковой. Отметив в газете три миловидные мордашки, набрал номер телефона: – Офис дерматолога Корта? – Услышав молодой женский голос, спросил игриво: – Кто у вас снят на рекламе, симпатичные такие?
В трубке хихикнули.
– А вы кто?
– Фотограф, ищу модели. А если серьезно, в газете поручили переделать фото на вашей рекламе.
Наступила тишина, слышались отдаленные голоса. Затем трубка снова ожила:
– Приезжайте к вечеру, пациентов меньше. Папа не против.
– Я – Николай. С кем говорю?
– С Соней.
– Соня, вы не разбежитесь к вечеру?
– Нет, не разбежимся.
– Обязательно буду. Спасибо!
Коля воодушевился, разложил на столе копии расписок со своей фамилией и стопку новеньких визитных карточек.
По русскому радио крутили арию из оперы «Фауст».
– Люди гибнут за металл!.. – запел он громко вместе с солистом, настраивая себя на предстоящий визит к дерматологу. – … За металл!
Ария по радио закончилась, диктор сообщал примечательные факты из жизни певца.
Коля выключил приемник и заметил мигающий глазок автоответчика.
– Наконец-то, радость моя! Могла бы и раньше позвонить! – Он нажал кнопку.
