– Верю, верю!
Возбужденное Колино существо не имело никаких сомнений. Он дожидался момента.
– С яхтой-то что, мисс Мыльников? – спросил и обнял ее рукой.
Она не отстранилась, изучала его насмешливым взглядом.
– Отогнали в Японию. Яхта не моя стала. – И вроде как попыталась подняться. – Ладно, иду спать. Завтра рано встану. Я в прихожей устроюсь, там у тебя раздвижное кресло.
– Уступаю тебе кровать!
В приливе «джентльментства» Коля обхватил собеседницу руками и прижал к себе. Показалось, что она подалась телом, глядя снизу понимающим взглядом. Коля нагнулся для поцелуя.
– Служить тебе буду, как раб! – Мавроди изобразил страсть. – Иди за меня!
И он повалил ее на диван.
– У-у-у! – протянула она. – Какие мы неистовые и решительные! – Не сопротивляясь, избранница подняла руку и приложила вытянутый указательный палец к его губам. – Нет, дорогой. Ни-ни! – И задвигала пальцем в разные стороны, как тогда, в машине. – Насчет женитьбы поговорим, как протрезвеешь. Согласен?
Коле вдруг решительно понравилось ее поведение, он отпустил Мыльникову и уронил голову, изобразив отчаяние:
– Согласен, согласен.
Коля ворочался, ворочался на обширной кровати, перекрутил простыни, спать не мог. Поднялся, накинул рубашку и вышел в прихожую.
– Лин!
Он плюхнулся на край разложенного кресла, дал волю рукам.
– О! Боже мой! Тебе, как говорят, легче дать, чем отбиться, – буднично произнесла ему в ухо. – Подожди, давай будем цивилизованными людьми.
Она ушла в ванную, включила воду. Коля, не раздумывая, пошлепал за ней. Толкнул незапертую дверь, в рубашке и плавках шагнул под душ.
Ранним утром гостья поднялась первой, оделась. Подошла к телефону, взяла трубку, обернулся на спящего Колю, поразмыслила, опустила трубку на рычаг. Наклонившись над зеркалом, прошлась помадой по губам, критически осмотрела себя, накинула дубленку, взяла сумку и вышла из дома. Смахнув корочки льда со скамейки, Мыльникова уселась во дворе и набрала номер на мобильнике.
– Гюля, доброе утро! Лина звонит. С Назымом можно поговорить?
– Минутку.
– Слушаю тебя! – сказал бас с восточным акцентом.
– Назым, я нашла кандидатуру. Ждет статуса, про его счет в банке ничего сказать не могу.
– Смышленый?
– Вполне. Владеет английским. У меня есть время приглядеться к нему. Когда подъехать?
– Приезжай сейчас.
– Я на машине. Имею в виду, чтоб не парковаться.
– Возьмешь шестьдесят седьмой блок, он свободен.
«Тойота» проскочила по Тридцать второй улице зимнего Манхэттена и выехала к Гудзону. Через два квартала на юг она ушла в подземный гараж высотного здания.
Мыльникова прошла в лифт и нажала кнопку двадцать восьмого этажа. На этаже было две двери красного дерева. Мыльникова прошла по ковру к одной из них и позвонила. Открыла худенькая черноволосая девушка с раскосыми глазами. Сзади выглядывали две, помоложе, тоже восточного типа.
– Гюлечка, девочки, это вам. Прямо из резервации индейцев украшения. – Мыльникова раздала пакетики.
– Спасибо, – по очереди благодарили девочки.
– Что предпочитаете, кофе, чай? – спросила старшая.
– Чай! Зеленый! Давно не пила настоящий. Отец свободен? Можно к нему?
– Папа в гостиной.
Просторная гостиная, уложенная коврами, выходила окнами на панораму Нью-Йорка. На низком столике был раскрыт лэптоп последней модели. Хозяин, смуглый восточный мужчина, сидел в углу на длинном диване и возбужденно кого-то отчитывал на родном языке по телефону. Он приветствовал вошедшую кивком и продолжал ругаться.
Мыльникова остановилась у окна, ждала, рассматривая пейзаж.
Старшая дочь принесла поднос с круглым чайником, пиалами, блюдом со смесью орешков, кураги и изюма.
– Угощайтесь, – сказала она, наполняя пиалу. – Попозже устроим ланч.
Гостья присела на кожаный пуфик, подвинула к себе пиалу с чаем, отпила глоток и потянулась к сладостям.
Хозяин поставил наконец точку в разговоре и тут же, без предисловия, спросил:
– Смышленый, говоришь. Сколько лет?
– Точно не скажу, Назым. – Мыльникова задумалась, потом встрепенулась: – Могу фото показать. Компьютер разверните на минутку.
Она достала из сумки фотокамеру и проводок вставила в лэптоп. Отыскала нужный файл. На экране появился Коля, недовольно смотрящий на сваленную продукцию мишек.
