— Старая песня, — говорит Койот.
Мегаробот поднимает обе руки, втягивает кисти внутрь и выпускает в небо две ракеты. Из его глаз выстреливают лазерные лучи, едва минуя Койота. Затем он изрыгает напалм и заливает им все вокруг.
— Нет! — ревет Койот. Он призывает свою власть над изменениями и сотворяет грозовую тучу и торнадо, то и другое в несколько раз больше Мегаробота.
Грозовая туча и торнадо устремляются на Мегаробота и валят его с ног. Водой и молниями они замыкают его цепи, струями песка разбивают броню, а затем, благодаря содержащимся в потоках пыли и грязи радиоактивным элементам, переплавляют в большой скальный массив, напоминающий очертаниями робота.
Наплыв ко мне и индейцу в «грейхаунде».
— Итак, этим все и кончилось? — спрашиваю я, очарованный, но едва удерживаясь, чтобы не клевать носом. — Рассказ о Койоте доведен до нашего времени. Что же, теперь Койот удалился от дел?
Индеец смеется.
— Черт возьми, нет! Койот жив и здоров, и…
Я засыпаю.
Наплыв к моему сну. Я жду на автобусной остановке посреди пустыни, нарисованной в стиле моих собственных комиксов о Койоте. Подходит Койот с большим чемоданом в руках и садится рядом со мной.
— Ты ведь Койот? — спрашиваю я.
— Да, — отвечает он.
— Так что же произошло после того, как ты победил Мегаробота?
— Ну, я начал задумываться о том, что он… или они — а, наплевать! — что они говорили насчет того, как масс-медиа и Интернет ускоряют создание мифов, богов и реальностей. И я понял, что вот это — действительно мое дело. Конечно, я не могу заниматься этим на их либо на чьих бы то ни было условиях; но это как раз то, чем мне стоит заниматься — только по-своему.
— По-своему?
— Ну да — занимаясь своими обычными трикстерскими играми, вызывая изменения и позволяя непредвиденному случаться — и чтобы никто не пытался контролировать это.
— И как ты планируешь этого добиться?
— Легче легкого, парень! Я собираюсь внедриться в корпорации, владеющие индустрией средств связи и развлечений во Всемирной Паутине! Я начну свой собственный бизнес по созданию мифологий, богов и реальностей!
— Вау! Вот это действительно изменит мир! И куда же ты направляешься?
— Куда же еще? В Голливуд, конечно!
Наплыв ко мне, просыпающемуся в автобусе. Индейца рядом уже нет. Единственное, что осталось на его сиденье, это маленький клочок шерсти.
Автобус въезжает на голливудскую стоянку «грейхаундов», которая, несмотря на всю свою мифическую репутацию, невелика и не производит особого впечатления. Пошатываясь, я выбираюсь наружу и щурю глаза в ослепительном свете южнокалифорнийского солнца. Я почти ничего не вижу перед собой и не знаю, куда мне идти и что делать дальше.
На мгновение мне кажется, что я вижу койота, перебегающего через улицу.
Затем возникает ослепительная вспышка света. Я пугаюсь — неужели я тащился в такую даль в Голливуд только для того, чтобы меня здесь грохнули. Что это — мировая война? Террористы? Иностранные? Или отечественные? Впрочем, вряд ли это имеет значение, если тебя уже распылили…
Зрение возвращается ко мне. Теперь выцветший старый Голливуд выглядит как яркая цветная декорация из мультфильма. Прохожие, проститутки, пассажиры автобусов — все превратились в фигуры из мультфильма.
Я смотрю на себя.
Я тоже фигура из мультфильма.
Слышится жутковатый смех, напоминающий мне смех давешнего индейца. Я оборачиваюсь и вижу… Койота!
Это мультяшный Койот — в костюме-тройке, солнечных очках и с сигарой во рту.
— Привет, парень, — говорит он. — Как тебе здесь? И это только начало! Впереди еще куча работы. Нам понадобятся хорошие рисовальщики для мультфильмов. Не хочешь ли устроиться?
Я говорю: «Да».
И это происходит теперь, в настоящем настоящем времени. Это больше не тикающе-такающее время белых людей, а скорее нечто среднее между временем индейцев и эйнштейновым пространством-временем, где прошлое и будущее происходят прямо сейчас. Миф и сон рождаются прямо у меня на глазах, когда я рисую их. Я вношу свой вклад в койотов новый, усовершенствованный мифотехнологический трикстерский бизнес.
Изображение растворяется, но не во тьме — оно растворяется в свете.
