— Я посижу здесь, подожду.
Генка достал из сейфа ключи и направился к двери.
— Идем.
Миновав секретаршу, Генка открыл кабинет Олега.
— Запираете все?
— Олег запирает, и без него сюда могу заходить только я, да и то в случае крайней необходимости. — Генка вздохнул. — Ну, пунктик такой у него, даже убирают здесь только в его присутствии.
— То есть здесь все осталось так, как было в тот день, когда Олег ушел?
— Конечно. Вот, видишь: пачка нектара недопитая, чашка не вымыта — это он уж очень хреново себя чувствовал, что оставил, обычно Олег очень аккуратный.
— Вижу.
Реутов обвел глазами небольшой кабинет, точно такой же, как тот, в котором они только что сидели. Но если Генкин кабинет был типичным кабинетом человека, не слишком приверженного порядку, то кабинет Олега выглядел как на картинке об образцовом офисном работнике: все вещи строго на своих местах, папки подписаны, никаких разбросанных карандашей и наклеенных где попало стикеров, и только пачка нектара из манго и белая керамическая чашка выдавали то, что хозяин кабинета ушел отсюда, пребывая в полнейшем расстройстве сил и чувств.
— Он что-то ел в тот день, когда заболел?
— Нет, он никогда не завтракает. До обеда пил вот этот нектар, а после обеда уже чувствовал себя больным. Я привез ему из «Мелроуз» обед, но он есть не стал. А вот этот нектар за пару дней до всего Анна Валентиновна принесла в офис и угостила Олега, они кофе-то не пьют оба, а любят всякие сладкие напитки, для них это как игра — находить новые и дегустировать. Анна Валентиновна принесла такой пакет, и они с Олегом сошлись во мнениях, что напиток хороший. Олег купил целый пак, и два дня пил только этот нектар.
— А где он его держал?
— В холодильнике стояло несколько пачек, остальное — вот здесь, в шкафу. Олег любил пить охлажденные напитки.
— И эта пачка была из холодильника?
— Не знаю я. Ну, наверное. Надо у Машки спросить.
— А еще в холодильнике есть этот нектар?
— Я погляжу. А что? — Генка в недоумении уставился на Реутова. — Что не так?
— Ничего. Ты проверь в холодильнике, а я заберу этот пакет и чашку для экспертизы. — Реутов достал из папки лист бумаги и сел заполнять протокол изъятия. — Кстати, тетка эта… ну, юрист… ей, похоже, пальца в рот не клади.
— Анна Валентиновна — милейшая дама. — Генка улыбнулся. — Но, конечно, беспощадна к врагам Рейха, тут не отнять. Она клиентов может выбирать, и за нее еще и драться будут, а выбирает она тех, чей бизнес считает абсолютно честным. Такой у нее принцип, понимаешь? Так что ее здесь присутствие — это большой комплимент нам с Олегом. Ну, и в плане юридической защиты мы за ней как за каменной стеной, сам понимаешь.
— Ага, я заметил.
Реутов поежился, вспоминая холодный изучающий взгляд на фоне доброжелательной улыбки. Бывают же такие люди, что в их присутствии ощущаешь себя не взрослым, облеченным властью мужиком, а нашкодившим школяром в кабинете директора школы. Реутов не мог объяснить, как это получается, видимо, такой талант надо в себе развивать, а у него подобного таланта не было.
— Так иди, глянь в холодильник, а я изыму и пойду работать.
— А изымаешь зачем?
— Надо.
Реутов решил не говорить Генке о своих умозаключениях.
— В холодильнике еще один пакет был, вот. Нераспечатанный. — Генка вернулся в кабинет с пакетом нектара. — И его будешь изымать?
— Ага, и его. И те пакеты, что в шкафу, тоже давай.
— Да там всего-то три осталось, в паке было десять, два здесь, два Олег забрал домой, а три выпил за пару дней. А дома-то…
— И из дома надо изымать, но пока не поедем.
Реутов не хотел говорить Генке о подробностях расследования — незачем это, а потому молча упаковал улики в пакет и спрятал протокол. Он был почти уверен, что вирус Горчинский получил здесь, в офисе, в тот день, когда заболел, — а это значит, что некто добавил его в пакет с этим самым нектаром. Анну Валентиновну Реутов исключил сразу, в тот день в офисе ее не было. Генку, поколебавшись, тоже исключил — нет, не тот человек, чтоб строить такую схему. Заразить комп каким-то компьютерным вирусом или метнуть в голову пустую чашку — это да, может, а достать настоящий вирус, а тем более влить его в сок напарнику — нет, не тот человек.
