— Там какие-то уровни у них были, и схватили самых низших, они и не знали, кто ими командовал. Главари прятали свои лица под масками — вроде как для ритуала, но я думаю, что просто светиться не хотели.
— Думаю, ты права, но я отчего-то уверен, что даже если б эти бедолаги знали, кто входил во внутренний круг, как они его называли, — они не сказали бы, Дина! Им так мозги промыли, что не сказали бы. А сколько их просто уползло по норам, им только свистни, и они снова готовы делать то, что делали… Дай мне пирожок, сил нет терпеть!
Диана с усмешкой подала Дмитрию пирожок, думая о том, что приятель понятия не имеет, что скоро станет дедом — судя по всему, Алина ему сообщать не стала. Но Диана не посчитала себя вправе выдать ее секрет, с чего бы?
— Тему такую завели… — Диана тронула пальцем брошюру. — А кот — красавец, скажи?
— Ну, так на это и расчет — посмотришь на этого красавца и не выбросишь, потом почитаешь и, возможно, придешь.
— Когда ад замерзнет. — Диана презрительно фыркнула. — Я все это просто презираю.
— Дина, согласно Данте, ад и так замерзший.
— Геннадий Михайлович, нужно подписать бумаги.
Маша внесла в кабинет папку с документами, и Генка с трудом оторвался от работы. Иногда что-то настолько захватывало его, что он просто забывал обо всем, словно летая где-то в самых высоких небесах. И тут Машка со своими бумажками.
Ему было сложно без Олега. Вот только сейчас Генка понял, как много значил в их бизнесе его друг и партнер. Нет, он и раньше знал, но за время, что они вместе тянули свое общее дело, он не то чтоб позабыл, а привык, что есть Олег, который всегда что-нибудь придумает, что-то такое, что никому другому и в голову не придет, и они будут вместе этому радоваться и бросятся осуществлять задуманное, на ходу улучшая, додумывая новое, и получится отличный продукт, который клиенты с руками оторвут.
Без Олега стало совсем не так. А мысль, что Олег тяжело болен, угнетала Генку — накануне он был в больнице, но к Олегу его не пустили, его и вообще не пустили в крыло, где поместили всех заболевших. И пока он препирался с врачом, которого уже знал, дверь открылась и вывезли каталку с накрытым простыней маленьким телом, а врач, вздохнув, сказал:
— Это четвертый уже. Дети, понимаешь, ослаблены — ни питания не получали нормального, ни прочих условий, что значит — пьющие родители. Эти дети курили, нюхали клей, пили алкоголь, плохо питались, вот инфекция их и косит одного за другим. Младенец сразу умер, потом еще двое ребятишек, а этот сейчас, и сделать ничего нельзя, слишком тяжелая интоксикация, а организмы не борются, нет ресурса.
— А Олег?..
— Пока держится, а там поглядим. — Врач похлопал Генку по плечу. — Он боец, да и всяко покрепче этих будет: молодой, здоровый, непьющий, не курил никогда, ходил в спортзал, принимал витамины, нормально питался… Ведь так?
— Точно так.
— Ну, вот. Значит, сдюжит, никуда не денется. Тут, брат, за него идет война нешуточная, Наташка ему помереть не даст, не думай даже. А ребятишки мрут, жаль. Уж мы как стараемся, все тут торчим безвылазно, и другая смена подтянулась, но что мы сделаем, когда ресурса нет у пациентов, запаса прочности, так сказать?
— И что, они все умрут?
— Кто знает? Может, и все. — Врач вздохнул. — Родители тоже все больны, и все здесь. Кое-кто в наручниках, полиция дежурит. Мы это крыло освободили, чтоб ремонт делать, уже строители и леса завезли, а тут все это стряслось, и мы их сюда. В обычную инфекционную больницу нельзя: перезаразят там остальных, очень агрессивный вирус, а тут важно локализировать очаг. Ну, а это крыло как раз пустое было, и мы все меры безопасности предприняли и новых больных, не дай бог объявятся, сюда готовы принимать, но пока все тихо. Правда, и времени же немного прошло. Но у нас теперь под особым наблюдением, конечно, жильцы нижнего этажа и полицейские, приезжавшие в тот день на вызовы, а также члены их семей. Кому смогли, тем прививки сделали, но я уже ко всему готов. Тебя привили?
— Ага.
— Ну, значит, хорошо. — Врач снова вздохнул. — Не надо сюда шастать, Гена, не ровен час. Прививка прививкой, а поберечься стоит. Наталья тебе сообщит, когда Олег придет в себя. А мы со своей стороны все сделаем, чтоб вытащить его. Тут, брат, такие светила приехали… Сам профессор Озарянский, тут уж никак ему не помереть — Олегу то есть.
