Глава 1
СУМАТОХА В КОРОЛЕВСТВЕ
Была в Королевстве старая поговорка: «Дитя, что изопьет Вина Богов слишком рано, вырастет получеловеком». И поскольку мудрецы в Королевстве знали с незапамятных времен, что все старые поговорки сбываются, никто, насколько известно, детишек Вином Богов не потчевал.
К тому же оно было недешево. То есть оно было так дорого, что сам король позволял себе им побаловаться только по особым случаям: полстаканчика, скажем, при встрече с особо важным посланником, или чайную ложечку при непроходящей хандре, а то и всего капельку — когда долг обязывал его встать с постели, невзирая на жестокую простуду. В общем, если даже взрослые и не очень верили в поговорку, они чаще всего приберегали Вино Богов — если им, конечно, удавалось его раздобыть — для себя.
А стоило вино немалых денег не из-за того, что готовилось из каких-нибудь дорогущих ингредиентов. Ингредиентов этих в Королевстве было — как грязи. Если на то пошло, грязь как раз и была одним из ингредиентов. Дороговизна Вина Богов объяснялась тем, что приготовить его совместными усилиями могли только алхимик с трудовым стажем не менее двадцати лет и колдунья не младше ста лет от роду. А каких титанических усилий стоило одно только сотворение аромата печеного осенью хлеба, да так, чтобы к нему не примешался запах ноября! А ведь это был только первый, самый примитивный этап. А последний этап состоял в том, чтобы брякнуться в грязь на дороге точнехонько в семь часов летним утром, когда безоблачное небо ни с того ни с сего померкнет, а снежинки еще не успеют упасть на озаренное луной невспаханное поле. На достижение такого мастерства уходили многие годы. Говорили, будто бы после первой тысячи попыток талантливому алхимику вдруг могло совершенно случайно повезти, а после второй тысячи этот фокус получался у него чуточку чаще, нежели не получался. Однако грош цена всем талантам и всей ловкости алхимика, если все ингредиенты напитка не были приготовлены колдуньей соответствующего возраста.
Посему нечего было и уповать на то, что Вино Богов подешевеет и будет продаваться на каждом углу, а потому никому и в голову не могло прийти взять да и проверить, а не врет ли поговорка: «Дитя, что изопьет Вина Богов слишком рано, вырастет получеловеком». Даже отыщись в Королевстве такой жестокий экспериментатор, ему еще бы пришлось наскрести изрядный капиталец на приобретение вина, которое к тому же берегли как зеницу ока, дабы ни одно чадо не прикоснулось к нему.
Каков же был истинный смысл поговорки — это могло быть записано в одном угрюмом фолианте из королевской библиотеки: «Всякие пакости, знать о которых порой все-таки необходимо». Ну а если смысл поговорки был и того ужаснее, прочесть о нем следовало в запыленной и запертой на замок книженции под названием «Пакости, о которых лучше не знать вовсе». Естественно, такие знания не могли быть открыты кому попало.
Но раз уж про Вино Богов рассказывали в сказках, то рано или поздно беда должна была случиться, и потому не могло быть прощения всем тем, кто допустил преступную халатность в тот день, когда принц Аматус — единственный наследник престола, чья матушка, королева, умерла при родах — всего через четыре дня после празднования его второго дня рождения, залпом осушил полный стакан Вина Богов.
Провинились четверо, и к тому времени, как во дворце поднялся жуткий крик, никому из них улизнуть не удалось. Король Бонифаций, заслышав душераздирающие вопли, бросился в лабораторию королевского алхимика. Был он потрясен случившимся не на шутку и, будучи обладателем всевозможных званий в области юриспруденции, тут же учинил судилище с незамедлительным вынесением вердиктов, дабы потом никому и в голову не пришло, что решения приняты им холодно и по трезвом размышлении.
— Ты, — сказал король няньке принца (старушке, которая крайне редко улыбалась, и при этом никогда — весело), — конечно же, как обычно, раскладывала по баночкам нутряное сало, гладила простыни да игрушки прибирала, в рядочки их выстраивала, а за принцем не следила. — С этими словами король обернулся к начальнику стражи и распорядился:
