— Башибузук во френче? — усмехнулся государь.
— Относительно этого Абдуллы, — вмешался граф Лорис-Меликов, — есть сильные подозрения в связях с Европой. А если быть совсем точным, ваше императорское величество, то с Британией.
— Это отражено в справке, — заметил Дрентельн. — Я могу продолжать? — Короткий кивок императора. — Стычка с башибузуками Черного Абдуллы произошла шестнадцатого числа апреля месяца. В тот же день толпа фанатиков, подстрекаемая дервишами, ворвалась в наше посольство в Константинополе. Вам не кажется, что это слишком для простого совпадения. Уничтожить одного из лучших наших генералов, тем более с такой репутацией. И в тот же день толпа вырезает посольство в Константинополе. Повод к войне самый что ни на есть железный. Мы не можем не отреагировать на него. Следовательно, гибель Радонежского накануне новой войны с султанатом на руку нашим врагам.
— А под врагами, — протянул государь, — вы подразумеваете…
Он не закончил фразу.
— Ими можно назвать всю коалицию, — пожал плечами Дрентельн. — Правильно сказал Петр Семенович, боятся нас в Европах. Очень боятся усиления Империи. Потому и желают стравить нас с турками. Новая война сильно ослабит нас. Возможно, уничтожит султанат. Это позволит тем же британцам сильно нарастить влияние на Востоке. Надавят из колоний в Индии. Начнут настоящую экспансию. И все на наших южных границах.
— Значит, Александр Романович, — подчеркнуто по имени-отчеству обратился к шефу жандармов самодержец, — вы — против войны. Так вас понимать?
— Именно так, — закрыв папку, поклонился генерал-адъютант. — Мы должны разрешить этот вопрос без применения военной силы. Однажды это уже привело нас к войне со всей Европой. Второй Крымской допустить никак нельзя.
— Но как тогда быть с нашим посольством? Сами же вы мне говорите, что нельзя оставить эту пощечину без ответа.
— Ответ этот не должен быть таким, какого от нас ждут, ваше императорское величество.
— Каким же тогда, по-вашему, он должен быть?
— Первое, — снова раскрыл папку, но уже на последней странице, Дрентельн, — надо надавить на падишаха. Заставить его создать комиссию для расследования нападения на наше посольство. В нее войдут представители от нашей Империи и султаната. Если туда попробует вмешаться Европейская коалиция, а тем более, Британия, то мы можем в весьма резкой форме им отказать. Сослаться на то, что дело это сугубо внутреннее. И касается только наших держав.
— Стало быть, свои собаки дерутся, чужая не мешай, — провел ладонью по бороде, как и всякий раз, когда пересыпал речь шутками-прибаутками, государь. — Разумно. Дальше.
— Второе: отправить в Константинополь не только комиссию, но и новое посольство. Показать таким образом, что мы ничего и никого не боимся.
Дождавшись кивка от императора, Дрентельн продолжал:
— Третье: это уже по части Петра Семеновича. Надо стянуть к южным границам Империи как можно больше войск. Чтобы не получилось повторения Крымской кампании.
— Ваше императорское величество, — попросил слово граф Лорис-Меликов, — дозвольте?
— Конечно, Михаил Тариелович, — кивнул ему самодержец.
— Дополнительные войска на южных окраинах Империи придутся весьма кстати. Появление в Таврии банды этого Черного Абдуллы, опасаюсь, не единичный случай. Вполне возможно, враг направит новые банды на Кавказ, в Закавказье и мусульманские губернии империи. Введение новых частей, для усиления гарнизонов, улучшит там обстановку.
— Да я просто ушам своим не верю, — рассмеялся государь, — вы просто спелись, господа мои. Петр Семенович, — обернулся он к военному министру, — вот ты сколь раз был на советах наших. И когда слышал, чтобы Александр Романович и Михаил Тариелович сошлись на чем бы то ни было? А тут просто в два голоса поют мне.
— Я могу только поддержать их своим бывшим баритоном, — улыбнулся военный министр. — Готов подписаться под каждым словом Александра Романовича и Михаила Тариеловича.
— Ну уж против такого напора я устоять не могу, государи мои, — развел руками государь. — А что там за поручика по вашему ведомству вы поминали, Александр Романович?
