— …Челомея…
— Миль с Камовым вертолеты свои совершенствуют. Все хорошо, все чудесно, однако. Разработчики ведут такую-то тему — например, сверхзвуковой стратегический бомбардировщик-ракетоносец Ту-160, на это им выделяют бюджет (и в рублях, и в валюте), и они прикидывают: «Ага, это мы сделаем, это тоже, а вот такой-то лак, чтобы что-то покрасить, пожалуй, нет».
— Секрет не ясен…
— и никаких догадок и близко. Сразу заявочку составляют: нужен такой-то лак, и за него можем заплатить столько-то. Разработчики, таким образом, распределяют валютный бюджет — энное количество миллионов долларов — по-своему.
— …разведка принимает заказ…
— Как это происходит, я, по-моему, нигде не описывал, но тебе расскажу: процедура занятная. Поскольку Союза уже не существует и никому это больше не нужно, приоткрыть тайну можно. Министерство авиационной промышленности пишет: нам нужны такие, такие и такие-то вещи, такие, такие и такие-то цены можем за них заплатить. Изготовители танков свою подают заявку, артиллеристы — свою, все это верстается, и раз в год мы получаем увесистую «телефонную книгу», где много всего интересного.
Я прихожу к первому шифровальщику: «Боря, дайка мне эту книженцию» — и начинаю ее листать. Допустим, открываю раздел «Медицина» и читаю: методика переливания крови в арктических условиях. Хм, в арктических условиях никто из моих друзей этим не занимается, да и мне как-то не с руки. Дальше читаю: авиационная навигация.
«Общаясь между собой, мы говорили: “Нужно прикрыть нашу «жопу» в Вашингтоне”. Или: “Наша «жопа» в Париже со своими обязанностями справляется”»
— Все это запросы на то, что нужно стране?
— Да, и, как посчитаешь, совершенно жуткие миллионы под это идут — книжечка-то на семьсот страниц.
Ну что — начинаем работать, и вдруг приходит первому шифровальщику телеграмма. Он свой талмуд открывает на странице, предположим, двести пятьдесят седьмой и пункт четвертый вычеркивает: уже есть! Дальше: на странице такой-то требуют вписать то-то — дополнение вносит. К концу года книга полностью вся исчеркана — живого места на ней нет, — но действует до 31 декабря: накануне Нового года новая поступает. От старой она, в принципе, мало чем отличается, только рукописные правки в нее внесены, заново все сверстано, отпечатано, и снова идет работа. Мы не знаем, кто и где что-то добыл, но в книге оно отражается, а дальше уже дело техники. Разумеется, у меня какие-то есть контакты, и по этой книжечке я представляю примерно, что, собственно, нам нужно. Выхожу на этого Шурика и говорю.
- … «Дорогой Шурик!».
— Вообще-то, мы другим словом его называли. Сказать, каким?
— Непременно…
— Пусть прозвучит это как-то брутально, но мы этих господ не уважали. Меня вот порой упрекают: «Филби в СССР убежал, а ты — сюда», а я отвечаю: «Стойте, ребята, давайте не путать. По-вашему, я предатель, изменник, но изменил я строю тоталитарному, рабовладельческому, а эти ребята — все-таки процветающему. Они, как ни крути, свободу и демократию предали, поэтому между нами маленькая разница существует, и прошу это иметь в виду». Да, какие-то недостатки здесь есть, но жить можно.
- …и даже неплохо…
— тем не менее, находились желающие, которые этот строй предавали. Вернее, продавали, потому что таких, кто делал это на идеологической основе, я не встречал. Готовя из нас разведчиков, нам втемяшивали: «Мы вербуем людей потому, что они страшно любят нашу страну и ждут не дождутся приближения коммунизма, — это главное, а материальная заинтересованность — дело второе», но на практике второе оказалось нашим всем.
— Главным?
— Точнее, единственным.
— Как же вы этих людей именовали?
— Мы называли их «жопа» — прошу прощения. Когда между собой общались, я, допустим, говорил: «Нужно прикрыть нашу “жопу” в Вашингтоне». Или: «Наша “жопа” в Париже со своими обязанностями справляется». Или: «Этот документ добыт через “жопу”» — то есть агентурным путем. Еще раз прости, но так было — мы их не очень жаловали.
— Сколько такая «жопа» могла заработать в год?
— Много.
— Много — это миллион, два, три?
— Конечно. Допустим, какая-то «жопа» нам сообщала: «Есть реактивный двигатель» (или нечто такое, что в Союзе нам позарез нужно). Ну, скажем, делаем мы «Буран» — многоразовый космический корабль, но полетит он, только если будет добыт необходимый клей. Дело в том, что снизу этот «Буран» жаропрочной обложен плиткой, а она приклеена, потому что никак иначе ее туда не присобачишь. Этот клей должен выдерживать температуру в две-три тысячи градусов: если вдруг эта плитка отвалится.
