— Не я, но моя жена. Она разносит хлеб. Она мне говорила, что два последних вечера, когда я был на службе, во вторник и среду какие-то типы бродили вокруг Бикока. Ласко держит старую дворнягу, и та неистово лаяла в своей конуре. И жена уверяла, что это на человека в серой каскетке…
— Она никого не опознала?
— Кажется, опознала.
— Надолго она уехала?
— Завтра вернется.
Когда Вайян ушел, инспектор, поразмыслив пару минут, заключил:
— Надо посетить этого Ласко как можно скорее. Иначе мы рискуем, что и четвертый вор будет обворован.
— Не пойти ли нам прямо сейчас?
— Да, пожалуй…
И они направились по безлюдной дороге. Была тихая теплая ночь, ярко блестели звезды.
За легкой изгородью, сквозь кустарник виднелся одноэтажный павильон в три окна.
— Как будто есть свет, — прошептал Виктор.
— Да, в одном окне занавески плохо задернуты…
Но вот свет появился в другом окне, потом погас и снова зажегся.
— Странно, — заметил Виктор, — что собака не лает на нас. А конуру ее отсюда хорошо видно…
— Может быть, ее отравили?
— Кто?
— Тот или те, кто бродил здесь позавчера.
— Тогда пройдемте к дому, вот дорожка.
— Слушайте!
Виктор замер.
Из дома послышался крик, затем другой, сдавленный, но ясно различимый. Мужчины бросились через окно в дом. Виктор зажег свой карманный фонарь. Две двери… Он распахнул одну из них и увидел на полу распростертое тело. В этот момент какой-то человек выбежал из соседней комнаты. Виктор устремился за ним, а Эдуэн остался наблюдать за второй дверью.
В окне комнаты Виктор заметил женский силуэт. Он направил туда луч фонаря и узнал красавицу блондинку из кинотеатра «Балтазар». Она тут же исчезла за окном. Он, в свою очередь, вскочил на подоконник, но его остановил голос главного инспектора. И сейчас же раздался выстрел и послышались стоны…
Он прибежал, чтобы поддержать падавшего Эдуэна. Человек, который стрелял, был уже в саду.
— Бегите за ним, — простонал инспектор, — со мной ничего… только плечо…
— Тогда отпустите меня, — попросил Виктор, тщетно пытаясь освободиться от крепких рук инспектора. Он подтащил раненого к кушетке, положил его и хотел было преследовать беглецов, но тут же изменил свое намерение: время было упущено. Он склонился над человеком, недвижимо лежащим на полу. Это был папаша Ласко.
— Он мертв, — заключил Виктор после беглого осмотра. — Ошибки нет, он мертв…
— Грязное дело, — пробормотал Эдуэн. — А желтый конверт?
Виктор обшарил карманы убитого.
— Конверт есть, но вскрытый и пустой. Можно предположить, что папаша Ласко вытащил из него боны и спрятал их в другое место, но потом был вынужден отдать их кому-то.
— Никакой надписи на пакете?
Главный инспектор присвистнул.
— Нет, но есть фабричная марка «Гуссе, Страсбург».
— Так и есть! Страсбург… — продолжал Виктор. — Там и была совершена первая кража из банка. А теперь мы чуть не захватили пятого вора… Но этот тип не из простых. Если номера первый, второй, третий, четвертый действовали как простофили, то номер пятый заставляет нас быть начеку.
И он подумал о прекрасной незнакомке, которая была замешана в преступлении. Какую роль играла она в этой драме?
