— Вы имеете в виду ваших родственников? Но каким образом? Им не найти более уважаемой семьи, нежели Эндоверы. Даже старику… моему отцу, то есть… не удается отыскать в их поступках ничего предосудительного, хотя он старается изо всех сил на протяжении уже десяти лет.
— Я хотела сказать, — призналась мисс Пеллистон так тихо, что лорду Рэнду пришлось наклониться ближе, чтобы расслышать, — что предпочла бы встретиться с отцом наедине… а не перед чужими людьми.
Лорд Рэнд, кажется, начал понимать. Должно быть, она ожидала воистину ужасного приёма, раз предпочла работать швеёй за жалкую плату. Ярость и отчаяние, накопившиеся в нём за эти дни, внезапно испарились. Она ведь проявила отвагу в своём роде, не так ли? Он вспомнил, как девушка, усердно кутаясь в одеяло, просила помощи у буйного пьяного бродяги.
Тоже храбро с её стороны.
— Мисс Пеллистон, заверяю вас, что ничуть не пьян, — заговорил он уже с большей добротой в голосе. — Эдгар и Луиза намеревались поговорить с вами следующим же утром, когда вы отойдёте после ваших… приключений. Нет, — поспешно добавил он, заметив её полный ужаса взгляд. — Им ничего не известно о Бабуле Грендел, и о том, как вы провели ту ночь, и не станет известно, обещаю.
— Благодарю вас, — прошептала Кэтрин.
— В любом случае мой зять вам не чужой и вовсе не собирается заставлять вас встречаться с отцом, потому что Луиза хочет, чтобы вы остались с ней в Лондоне. Вы не знаете сестру, мисс Пеллистон. Она обладает неистощимой энергией и недюжинным умом, но ей негде их с пользой применить. Она мечтала иметь дюжину детей и счастливо управляться с ними, но здесь Луизу постигла неудача. Ей нужно заботиться о ком-то. А прямо сейчас у неё есть вы, и другого повода ей не требуется. Я бы хотел, чтобы вы дали ей хоть небольшой шанс… этим вы порадуете больше её, нежели себя.
Последний аргумент оказал на Кэтрин некоторое воздействии. Она, может, и убедила себя, что не заслуживает за своё непокорное, неблагодарное поведение награды в виде сезона. Однако не могла устоять, когда другие просили о помощи.
Лорд Рэнд, казалось, искренне верил, что сестра нуждается в Кэтрин, а последней отчаянно хотелось быть нужной. Хоть она и огорчалась потому, что пришлось покинуть Джемми и мадам: считала, что они… Джемми особенно… не принадлежа к привилегированному сословию, имели больше прав на её помощь, но понимала, что ей в жизни не позволят вернуться к работе. Мисс Пеллистон сомневалась, что способна как-то помочь невозмутимой, умопомрачительно прекрасной леди Эндовер, но лорд Рэнд заверял в обратном.
— Если всё обстоит так, как вы говорите, милорд, было бы не только неблагодарно, но и непорядочно с моей стороны отказаться. Я глубоко сожалею о своём опрометчивом поведении.
— Полно вам, — великодушно ответил его милость. — Мне всегда приходились по нраву необдуманные поступки. Без них жить было бы скучно, не правда ли?
* * *
Лорд Пеллистон тем временем наслаждался увлекательным двухнедельным турне по Озёрному краю со своей новоиспечённой женой. Настолько увлекательным, что по большей части барон даже забывал прибегать к помощи прежде каждодневных нескольких бутылок бренди. Он совершенно не подозревал, что вёл себя именно так, как от него ожидали, и нещадно осмеял бы любого, у кого хватило бы наглости высказать столь смехотворную мысль.
На самом деле новоявленная баронесса действительно помогла ему позабыть о многом, включая унылую сестру и язвительную дочку. Теперь же он получил письмо от лорда Эндовера, и ещё одно — от сестры, и в обоих неоднократно упоминалось имя Кэтрин. За последнее он поручиться не мог, потому как был слишком тщеславен, чтобы носить необходимые ему очки либо позволить жене увидеть, как далеко от лица приходится держать послания, дабы суметь их прочесть.
Лорд Пеллистон оглядел свою спутницу, завязывающую под подбородком с прелестной ямочкой ленты невероятно очаровательной шляпки. Она была чертовски красивой женщиной. И, что так же немаловажно, разбиралась в мужчинах и не молола чепухи.
Леди Пеллистон повернулась и взглянула мужу в глаза:
