Лорд Рэнд ухватил ребёнка за воротник.
— Успокойся, мальчик. У меня дело к этой молодой леди.
Но Джемми не успокоился. Он тут же принялся мутузить противника кулачками и осыпать угрозами, при этом громко советуя мадам позвать стражу.
Лорд Рэнд, чей скудный запас терпения быстро истощился, слегка шлёпнул мальчишку по плечу и потребовал угомониться. Когда сие предупреждение не произвело должного воздействия, он схватил мальчишку так, что тот ничего не мог поделать, только беспомощно болтал в воздухе руками и ногами, но это не помешало неустрашимому Джемми пинать и колотить — главным образом пустой воздух.
— Немедленно прекратите! — воскликнула Кэтрин, поднимаясь со стула. — Джемми, сейчас же заканчивай с этим шумом и перестань бить его милость. А вы, милорд… как вы посмели запугивать ребёнка?
— Это маленький зверёныш меня запугивал, если вы вдруг не заметили.
Как бы то ни было, лорд Рэнд отпустил мальчика, который стремглав бросился назад, прикрывать свою наставницу. Сорванец встал прямо перед ней, без страха бросая на великана сердитые взгляды. Ореховые глаза учительницы вспыхнули огнём.
— Так это ваш теперешний защитник, мэм? Если да, то не стойте к нему так близко. Что-то мне подсказывает: у негодника есть вши.
В ответ мисс Пеллистон положила руку на худенькое плечико и привлекла Джемми еще ближе к себе.
— Полагаю, милорд, вы пытаетесь вывести меня из себя, — сухо произнесла она. — Не стану отрицать, что у вас могут быть на то причины. Но это не позволяет вам издеваться над беззащитным ребёнком.
— Он такой же беззащитный, как бешеный пёс. Маленький зверёныш укусил меня, — проворчал лорд Рэнд.
— И щаз ищо так сделаю, если не уйдёте, — отрезал Джемми.
— Замечательно, — ответил его милость. — Я как раз собираюсь уйти… но только вместе с твоей подругой.
На это Джемми издал столь пронзительный визг, что в дверях мастерской возникла мадам.
— Боже правый, почему этот ребёнок вопит? — воскликнула она. — Джемми, а ну прекрати шуметь! Кому говорю? Что подумает его милость? А бедная мисс Пеннимен… то есть мисс Пеллистон… ты, несносный мальчишка. Разве она недостаточно нездорова и без того, чтобы ты доставлял ей головную боль?
Лорд Рэнд посторонился, пропуская модистку в комнату.
— Моя дорогая, — запричитала мадам, взяв Кэтрин за руку. — Я понятия не имела. Какое это, должно быть, потрясение для вас… но с моим бедным братом однажды стряслась такая же беда. Его сбила телега фермера, и когда брат очнулся, то не знал, кто он такой. Думал, что он и есть фермер. И лишь через два дня пришёл в чувство.
— Прошу прощения, но я вполне в ладах с головой, — вымолвила сбитая с толку Кэтрин.
— Да, дорогая, брат тоже так думал. Потеря памяти вам не шутка. Если бы меня не оказалось рядом, чтобы помочь, он, как и вы, мог забрести куда-нибудь, и мы так никогда и не узнали бы, что с ним сталось.
— Потеря памяти? — еле слышно повторила Кэтрин.
— Именно, — подтвердил виконт, быстро натянув на лицо заботливую маску. — Похоже, в то утро вы споткнулись на лестнице и ушиблись головой. Разумеется, вы не помните, мисс Пеллистон, — добавил он, видя, что Кэтрин уже открыла рот, чтобы возразить. — Но я описал мадам картонку, куда вы сложили старую одежду для нуждающихся прихожан, и она призналась, что при вас была точь-в-точь такая.
Портниха кивнула в знак согласия:
— Очевидно, в голове у вас всё перепуталось, мэм, и вы решили, что это ваш собственный багаж. Понятное дело, можно представить, как ваш затуманенный разум всё воспринял.
Услышав столь явную ложь, мисс Пеллистон ещё шире распахнула свои и без того огромные глаза.
— Мой разум… он… нисколько не затуманен…
— Ну, будет, будет вам, — утешила мадам. — Мой брат утверждал то же самое. Но теперь его милость здесь, чтобы забрать вас домой, и через день-другой вы уже будете в полном порядке. Хотя я буду ужасно скучать. Я в жизни не видала таких замечательных, аккуратных швов, какие у вас получаются, дорогая, и ведь не потратили ни единого лоскута ткани впустую.
Джемми, не понявший из разговора ничего, за исключением того, что злой великан собирается увести учительницу, принялся громко протестовать. Кэтрин поспешила его успокоить. Наклонившись, она обняла мальчика, бормоча слова утешения, по большей части о том, что никогда его не покинет.
