«Скаллагрим был человек очень деятельный. У него было постоянно множество людей. Он посылал их добывать припасы, потому что вначале было слишком мало скота. Тот же скот, который у них был, пасся всю зиму на подножном корму в лесах. Скаллагрим хорошо умел строить корабли, а на побережье у Болот хватало прибойного леса… Он посылал людей на рыбную ловлю в море и на охоту за тюленями, а также собирать птичьи яйца. Все это тогда давало вдоволь припасов. Скаллагрим велел доставлять себе также прибойный лес. Водились в то время и большие стада китов, и их можно было бить сколько угодно. Непуганые животные тогда спокойно подпускали к себе охотников».
Большая часть поселенцев прибывала из западной Норвегии, где перенаселение и нехватка земли были наиболее острыми. Однако в традициях самих исландцев мы не найдем столь приземленных объяснений великого исхода: они предпочитали считать, что их предки прибыли на остров по более драматичным причинам — из-за кровной мести, из-за того, что оказались вне закона, или потому, что были противниками Харальда Прекрасноволосого, пытавшегося объединить маленькие норвежские княжества под своей властью. Такие факторы, конечно, могли влиять на нескольких знаменитых вождей, однако движение в целом имело гораздо более глубокие корни.
Рис. 10. Голова мужчины, нацарапанная на плите сланца
Поселенцы прибывали не только из Норвегии, было несколько шведов и датчан, и, согласно «Ланднамабок», почти 12 процентов прибыли из норвежских колоний на Британских островах. На людей из этих земель вряд ли как-то влияла политика Харальда Прекрасноволосого: их, видимо, просто привлекала эта страна с обширными пастбищами, где не было никакого туземного населения — ибо ирландские отшельники вскоре оставили Исландию, «поскольку не желали жить по соседству с язычниками». Колонисты, которые переселились из Ирландии, с Гебридских островов и других кельтских областей, судя по всему, повлияли на расовый состав исландцев, поскольку в некоторых из них была смешана скандинавская и кельтская кровь, в то время как другие привезли с собой кельтских рабов и женщин. Высказывались предположения, что по группам крови современные исландцы ближе к жителям северной и западной Британии, чем к норвежцам, и что черепа средневековых исландцев обычно короткие, как у кельтов. В любом случае бесспорно, что у исландцев, принадлежащих ко всем слоям общества, были распространены кельтские имена. Однако сами исландцы всегда чувствовали прочную связь с Норвегией, которую считали второй родиной. Колонизация Исландии стала самым прочным результатом (хотя и не самым дальним пределом) экспансии норвежцев.
Тем временем Франция и Англия уже стонали от набегов и вторжений датчан. Основные атаки пришлись на 830–840-е годы. Благодаря хронистам об этих набегах можно прочесть во всех подробностях в любой истории того времени. Однако, как ни странно, эти набеги в каком-то отношении труднее понять, чем менее хорошо документированную историю норвежских колонистов. Главной загадкой являются мотивы этих датских викингов. Может быть, они просто искали богатства — или просто с помощью грабежа, или требуя данегельд? И что они делали со всеми этими деньгами, если во всей Скандинавии было обнаружено лишь 125 английских и франкских монет IX века, несмотря на то что хронисты постоянно упоминают об уплате данегельда? Недавно было высказано предположение, что и в этот период большинство поселенцев было в первую очередь заинтересовано в поисках новых земель и что все эти грабежи были просто способом заработать достаточно средств, чтобы завести собственную ферму. Очень может быть, что исключительное внимание хронистов к грабежам и поборам действительно уводит историков в сторону и что даже в течение первых десятилетий набегов происходила значительная колонизация, которой хронисты не заметили.
Конечно, к 870-м годам поселение стало главной заботой датчан в Англии, и знаменитый договор, по которому король Альфред признал большую часть северной и восточной Англии датской территорией, просто подводил законное основание под то, что уже стало свершившимся фактом. Уже в 876 году одна группа датских воинов прекратила сражаться и «разделила землю нортумбрийцев и начала обрабатывать ее». В течение нескольких следующих лет так же поступили викинги в Мерсии, и в 880 году другие — в восточной Англии. Наконец, в 896 году «датская армия разделилась: одна часть направилась в Восточную Англию, а другая — в Нортумбрию, а те, у кого не было денег, достали корабли и ушли на юг через море к устью Сены». Записи в «Англосаксонской хронике» показывают, что области поселения викингов были организованы по-военному: города служили укрепленными цитаделями; из местных жителей набирались отряды, которые через определенные промежутки времени отправлялись грабить английские королевства. Легко можно предположить, что викинги расселились здесь с помощью принуждения: датчане выгнали англичан из их ферм и деревень силой. Однако есть данные, которые говорят об обратном.
