Вдруг до ее слуха донесся глухой удар колокола изнутри дома, она даже подскочила. Но потом вспомнила, что это сигнал к раннему обеду, основному приему пищи в течение дня. По давнему приютскому опыту Джемма знала, что по звуку колокола все в приюте — и служебный персонал, и дети — собирались на обед в мрачной столовой внизу, в полуподвальном помещении.
Ей повезло! Она проворно подбежала к черному ходу и повернула ручку замка, не зная, хватит ли у нее сил сломать его.
К ее удивлению, ручка легко поддалась. Кто-то оказался рассеянным, подумала Джемма. В то время, когда она жила здесь, двери всегда запирались — последнее средство для того, чтобы удержать от побега из приюта какую-нибудь обозленную и отчаявшуюся обитательницу.
Но сейчас не время предаваться воспоминаниям. Преодолев страх, Джемма тихо открыла дверь, вглядываясь в тускло освещенную прихожую, перешагнула через порог.
Но тут кто-то сильной рукой зажал ей рот.
Джемма, вздрогнув, вскрикнула от страха, но из-под зажимавшей рот ладони раздался еле слышный писк. Кожа на ладони была слегка шершавой. Кто-то железной хваткой держал ее за руки. Она попыталась вырваться, но не смогла даже пошевелиться. Джемму охватил ужас, на какой-то миг ей показалось, что сейчас она потеряет сознание.
— Не кричите, — прошептал мужчина. Джемма ощутила запах накрахмаленного белья.
Вряд ли убийца мог носить чистое накрахмаленное белье, и страх ее стал ослабевать. Что все это значит? Кто ж, этот человек?
Слегка ослабив хватку, он передвинулся немного вперед. И тут Джемма увидела высокого, хорошо сложенного мужчину со слегка растрепанными волосами и холодным зловещим блеском в глазах. Пожалуй, она сочла бы его красивым, не будь у него такого зверского выражения лица. Черная куртка и темный шарф, обмотанный вокруг шеи, делали его почти незаметным в полумраке прихожей.
— Вы работаете здесь учительницей? — прошептал он, разглядывая ее темно-коричневого цвета дорожный костюм. Как ни странно, голос у него был приятный и вряд ли мог принадлежать преступнику, но все же с какой стати он очутился здесь?
Джемма покачала головой.
— Я отпущу вас. Но если будете шуметь, тут же придушу. Поверьте, у меня достаточный опыт по этой части.
Итак?
Она кивнула. На этот раз его тон не позволял даже усомниться в его словах, и Джемма снова похолодела от страха.
Он отпустил ее, но по-прежнему угрожающе держал ладонь возле ее лица. Его глаза были полны решимости. Во рту у Джеммы пересохло, она с трудом проглотила комок.
— Кто вы? — спросил он.
Джемма не узнала собственного голоса, когда ответила:
— Я… я намеревалась тайком проскользнуть в кабинет хозяйки, чтобы посмотреть ее записи.
Мужчина с недоумением уставился на нее:
— Зачем?
— Этого так сразу не объяснишь, — произнесла Джемма едва слышно. — Пока все обедают, я провожу вас в кабинет, в глубь здания. А вы что здесь делаете? Красть тут нечего. Не собираетесь ли вы как-то навредить детям?
В этом случае, подумала Джемма, она, даже рискуя жизнью, позовет на помощь. Не допустит, чтобы кто-нибудь из этих несчастных малюток стал жертвой насильника.
Он негодующе вскинул брови:
— Боже упаси!
Будь он двуличным негодяем, ищущим невинную жертву, всячески скрывал бы это. Однако его голос, искренний и глубокий, говорил об обратном, и Джемма поверила ему.
— Ведите, — бросил он ей. — И не вздумайте кричать.
Она кивнула, и он отпустил ее руку. Джемма заметила, что под мышкой он держал тонкий железный прут, и поняла, кто сломал замок на входной двери. Беспокойство снова охватило ее, но Джемма решила не отступать. Она на цыпочках прошла в самый конец коридора, отворила дверь кабинета и вошла внутрь.
Он последовал за ней, бесшумно закрыл дверь и задвинул задвижку. Закусив губу, Джемма подумала, что лучшего места для расправы с ней ему не найти. Однако прогнала эту мысль прочь. Наконец-то она оказалась там, куда так стремилась попасть. Мешкать нельзя. Надо действовать.
Джемма огляделась. На конторке и столе — оловянные подсвечники, на камине небольшие часы — весьма жалкая пожива для вора. Мужчина вытащил из-под полы своей куртки большой мешок из грубой материи, но ее ничуть не беспокоила пропажа у хозяйки ее безделушек. Джемма направилась прямо к полке с гроссбухами. Вынула одну, раскрыла, ей попался лист с расходами по хозяйству: яйца — пять шиллингов, бушель картошки — десять шиллингов.
