— Вы опять последний, Поттер, — мрачно сказал профессор, когда у того забрали слегка окровавленную Джинни Уизли. — И что вы сделали с девочкой?!
— Я резал веревки, сэр, — с достоинством сказал тот, снимая маску и ласты. — Но нож их толком не брал, поди перепили такие канаты, а я вам не профессиональный ныряльщик. Пришлось топориком рубануть, вот, кажется, задел слегка. Но все пальцы у нее на месте, я проверил! — Он вздохнул. — А вот топорик я там посеял. Домовики ругаться будут!
— Идите переодевайтесь, — велел ему Снейп. — И держитесь подальше от репортеров!
— Почему это? — спросил Гарри. — Их очень прикольно посылать Запретным лесом!
— У вас жаждет взять интервью некая Рита Скитер, — сказал профессор, — а я рекомендовал бы вам воздержаться от общения с нею. Иначе вы потом никогда не докажете, будто не говорили того, о чем написано в ее статье!
— Сэр… — вздохнул Поттер. — Вы же меня давно знаете…
— Лучше бы не знал.
— Вот-вот. А она со мной не знакома лично. Так что я сейчас быстренько обсохну и поболтаю с ней, так и быть! — он хищно улыбнулся. — Не беспокойтесь, сэр. Лишнего я не скажу.
И если бы только Снейп знал, во что выльется эта затея…
* * *
Гарри как раз успел натянуть мантию, когда в палатку проникла чересчур ярко одетая и несколько вульгарно накрашенная женщина. (Благодаря Беллатрикс он успел научиться разбираться в таких вещах.)
— Эй! — возмутился он. — Почему без стука?! А если бы я был не одет?!
— Но как же постучать в палатку? — улыбнулась она.
— По лбу себе постучите, — невежливо ответил Поттер. — Вы, я так полагаю, мисс Скитер?
— Да, но ты можешь называть меня просто Рита… — она улыбнулась еще шире.
— Как можно! — воскликнул Гарри. — Вы же мне в матери годитесь!
Улыбка Риты слегка увяла, но остановить опытную репортершу было не так-то просто.
— Итак, — застрекотала она, вынимая пергамент и перо, — я хотела бы взять интервью у самого молодого из участников Турнира, и мне сообщили, что ты, Гарри, не возражаешь против приватной беседы…
— Не возражаю, — кивнул тот и галантно пододвинул даме занозистый ящик, невесть зачем стоявший в палатке. — Прошу.
Сам он привычно уселся на корточки в излюбленной позе лондонских эмигрантов с Ближнего Востока. Сидеть так Гарри мог очень долго, а вид при этом имел самый что ни на есть дебильный.
— Итак, Гарри, — Рита ласково посмотрела на него, а перо само собой побежало по пергаменту. О таких штучках Поттер слышал, поэтому наблюдал с интересом. — Расскажи, пожалуйста, о своих впечатлениях от Турнира!
— Дурдом, — коротко ответил он. — Никакой техники безопасности. Не удивлюсь, если в прошлом проигравшим рубили головы. Хотя, скорее всего, их просто съедали.
— Как же тебе пришла идея участвовать в столь опасном испытании?
— Мне она не приходила, — сказал Поттер, вынул из кармана апельсин и откусил чуть ли не половину.
— Но…
— Мисс Скитер, — прищурился Гарри, глядя на пергамент. Он прекрасно умел читать вверх ногами: незаменимый навык для того, чтобы, будучи вызванным отвечать урок, подглядывать в учебник кого-нибудь из сидящих на первой парте. — А что это у вас тут такое написано? «Худенький бледный мальчик в больших очках, за толстыми стеклами которых светились печальные изумрудные глаза, сидел передо мной на голой земле, стеснительно опустив голову.» Во-первых, мисс, в каком месте, по-вашему, я худенький? И бледный? И тем более печальный? Во-вторых, если я опустил голову, как вы могли видеть мои глаза? Я понимаю, конечно, что публика и не такое схавает, но…
— Ах, Гарри, это просто художественное преувеличение!
— Да? А вот это? «Исцарапанные руки высовывались из слишком коротких рукавов старенькой мантии, под которой виднелась потрепанная маггловская одежда». Ясен пень, мантия старая, я что, дурак, новую надевать на гидрокостюм? А моя одежда стоит дороже, чем ваши фальшивые бриллианты! — сказал он. — Кстати, надевать бриллианты до шести вечера — моветон, особенно для незамужней особы, в вашем возрасте пора бы уже это усвоить.
— Гм… — Скитер поняла, что нарвалась на человека, которого сложно будет переговорить, однако сдаваться не собиралась. — Дорогой, но нужно ведь привлечь внимание к твоему бедственному положению!
