Наконец появился Конфетка:
— Двинулись.
Студенты подпрыгнули от неожиданности, и он довольно ухмыльнулся. Конфетка любил внезапность.
Все гуськом потянулись к грузовику-амбулатории, стоявшему за клиникой, и грустно воззрились на него. Дэйв, чтобы подчеркнуть эффект, выронил свой армейский рюкзак.
Грузовик, бывший когда-то белым, был весь исцарапан ветвями. С одной стороны через весь борт тянулась надпись: «Зап. — Вирджинск. вет. помощь». Студенты знали наизусть все его скрипы, визг тормозов, зубодробительные повадки изношенных рессор.
Это был обычный амбулаторный фургон с двойной кабиной и множеством отделений, шкафчиков и ящиков в кузове. Бидж часто удивлялась, как кому-нибудь удается все их заполнить: ящиков и шкафчиков тут было больше, чем в ее квартире.
На этот раз она усомнилась, влезет ли в грузовик все приготовленное для погрузки. Рядом на асфальте стояли две бочки с бензином, две канистры с машинным маслом, галлонная бутыль охлаждающей жидкости, громоздились пять запасных свечей, две запасные шины, набор инструментов. Еще там оказались огнетушитель, три фляги, брезент, моток веревки и колмановская печка.
Кроме того, были приготовлены ящик с перевязочным материалом, две коробки стерильных бинтов, набор спиц Гигли для извлечения мертвого плода у коров и лошадей, пила для ампутации конечностей, акушерские щипцы, марля, вата, бутылки с йодом, щетки, портативный генератор, хирургические лампы на кронштейнах и анестезиологический аппарат размером с игральный автомат.
Бидж пошевелила губами, но ничего сказать не смогла.
— Клянусь навозом священной коровы, нам предстоит хирургия в полевых условиях, — пробормотал Дэйв. — Зачем все это? — спросила Ли Энн. Конфетка ответил только ей:
— Мы заберемся довольно далеко в глушь. Дэйв потыкал ногой в автомобильное снаряжение:
— Что за черт, мы что, эмигрируем в Польшу? Ему решительно и спокойно ответила Ли Энн:
— Мы окажемся далеко от всяких механических мастерских.
— Один — ноль в пользу деревенской девушки, — усмехнулся Конфетка. Бидж поежилась: Конфетка наступил на больную мозоль — Ли Энн стеснялась своего деревенского происхождения.
Если только, конечно, он не дразнил ее намеренно.
— Если вы мало что смыслите в автомобилях вообще и грузовиках в частности, то сейчас самое время подучиться, — продолжал Конфетка. — Нам мало пользы будет от того, кто не сумеет позаботиться о собственном транспорте.
— Мы справимся, — ответил Дэйв, очень похоже подражая выговору Конфетки.
Однако Дэйв родился на побережье Вирджинии, и это прозвучало как пародия на Каролинский акцент Ли Энн.
Она тут же осадила его:
— Вы можете так считать, мистер Вильсон, но лучше молитесь, чтобы у нас не сломалась ось или не отказало сцепление. Вы представляете себе, что может случиться в дороге?
— Я могу с этим справиться, — огрызнулся Дэйв, вспыхнув. Он постарался сказать это так, чтобы стало ясно: он может справиться с чем угодно.
— Да уж придется, — проворчал Конфетка. — Давайте грузиться. — Студенты взялись за погрузку, по возможности держась подальше друг от друга. Бидж уныло подумала, что следующие три недели в обществе не особенно дружных однокурсников и преподавателя с непростым характером могут оказаться адом — адом на колесах. Когда все было уложено, Конфетка скомандовал:
— Залезайте.
Студенты вскарабкались в кабину, прижимая к себе сумки с книгами. Ли Энн и Бидж тщательно затянули привязные ремни. Дэйв насмешливо улыбнулся и развалился на сиденье, не пристегиваясь.
Конфетка сел за руль, положил перед собой ксерокопию дорожной карты, обернулся и спросил:
— Готовы?
В этот момент правая задняя дверца распахнулась, и женский голос произнес:
— Прошу прощения за опоздание. — Голос был почти детский, тихий и робкий.
— Привет, Анни, — откликнулась Ли Энн. Дэйв закатил глаза и изобразил молитвенный экстаз.
Анни Тэйлор не заметила этого представления или сделала вид, что не заметила.
— Спасибо, что подождали меня. — Она взобралась в кабину, волоча за собой большой рюкзак. Бидж повернулась назад и помогла ей втащить его.
— Что тебя так задержало? — спросил через плечо Конфетка. — Утренняя служба началась с запозданием или проповедь затянулась?
