Тот мрачно кивнул:
— Сейчас начнется самая работа. Ли Энн, направляй его легонько, кончиками пальцев. Как у тебя дела?
— Прекрасно. — Девушка сказала это громко, чтобы слышала Полита. — Держу пари, скоро все кончится. — Полите не были видны ее нахмуренные брови и напряженная поза. — Что-то все идет гораздо медленнее, чем обычно у лошади, — добавила она тихо.
— Тяните, тяните, — громко подбодрил студентов Конфетка.
— Эй, ухнем! — скомандовал Дэйв, упираясь ногами в землю. Бидж и Анни удвоили усилия, Бидж лихорадочно молила Бога, чтобы ее мышцы делали именно то, что от них требуется.
Ничего. Студенты налегли на цепи изо всех сил. Ничего. Наконец Конфетка выдохнул:
— Сейчас пойдет. Держи голову. Ли Энн. Конфетка и Ли Энн как могли откинулись в стороны, Полита взвизгнула, и появились задние ноги кентавренка целиком, а следом за ними вся задняя часть туловища.
— Теперь мы по крайней мере знаем, что это мальчик, — пробурчал Дэйв. Конфетка провел рукой по ножке новорожденного, нащупал бедренную артерию и протянул:
— Чертовски слабый пульс. Но наш голубчик жив. Неожиданно все ветеринары перестали чувствовать усталость. Ли Энн по плечо засунула руку внутрь и объявила:
— Я добралась до правой передней ноги… Сейчас выпрямлю ее… Есть!
— У меня левая… Проклятие! — Конфетка умолк на показавшееся всем бесконечно долгим время и наконец выдавил из себя: — Вот что держит: нога зажата тазовыми костями.
Ветеринары молча обдумывали услышанное. В тишине раздавалось только тяжелое, со всхлипами, дыхание Политы.
Наконец Ли Энн сказала:
— Придется снова подать плод внутрь. Но такой возможности им уже не представилось:
Полита застонала, ее ноги подкосились. Конфетка еле успел вынуть руку и оттащить Ли Энн, прежде чем Полита рухнула на бок.
Каррон упал на колени и подхватил голову Политы, не дав ей удариться о землю.
— Ты сможешь встать, госпожа? — спросила Ли Энн. Ответа не последовало. Ли Энн легла на бок рядом с Политой и ввела руку в нарукавнике внутрь. — Ладно, попробую так.
Теперь работать вдвоем было нельзя. Конфетка спросил с сомнением:
— Ты полагаешь, тебе хватит сил справиться, когда она лежит?
Ли Энн облизнула кровоточащие губы и наконец сказала:
— Не знаю, сэр. Но хочу попытаться.
Она нажала на туловище кентавренка.
Ничего не получилось. Рука Ли Энн соскользнула.
— Прости меня, госпожа. С тобой все в порядке? — Никакого ответа.
— Полита! — с отчаянием в голосе окликнул подругу Каррон.
Полита только бессвязно пробормотала что-то, как спросонья.
— Нам нужно поднять ее, — сказал Конфетка почти умоляюще.
Каррон наклонился и обхватил ее, его мышцы напряглись так, что стали видны вены.
— Я помогу, — проговорил он сквозь стиснутые зубы. Ноги Политы дернулись, и она устало посмотрела на Каррона.
— Вставай, любимая. — ласково сказал он. Полита ничего не ответила. Каррон потянул ее вверх. — Полита, нужно встать. Ради маленького.
Полита одним гневным движением поднялась на ноги, отшвырнув Ли Энн в грязь.
Ли Энн растянулась на земле, умудрившись при этом поднять руку в нарукавнике вертикально вверх, как регбист, в падении ловящий мяч.
Каррон обхватил Полягу, не давая ей снова упасть. Конфетка поднял на ноги Ли Энн:
— Нарукавник не запачкала?
— Нет. — Ли Энн снова двинулась к Полите. Конфетка присоединился к ней.
— Нам все-таки придется подать плод назад. Полита, постарайся расслабиться и не сопротивляться этому. — Он обернулся к студентам: — Вы, которые с цепями. Потяните сильно один раз, а потом отдыхайте. — Для тех, кто знал Конфетку, в его голосе явственно прозвучала паника. Студенты налегли на цепь, потом отпустили, и Конфетка, почти касаясь лицом лица Ли Энн, выдохнул: — Ну же, черт возьми, ну!
Ли Энн надавила на кентавренка с таким усилием, что ее ноги почти оторвались от земли, Конфетка, нажавший одновременно с ней, стал похож на Атласа, поддерживающего небесный свод.
Тело новорожденного подалось на восемь-десять сантиметров, и Конфетка буквально нырнул в утробу Политы, изогнув руку, чтобы высвободить ножку малыша.
Наконец он сказал нетвердым голосом:
— Левая передняя нога в порядке, мне кажется. На твоей стороне по-прежнему все хорошо. Ли Энн?
