— Ты знаешь, для чего существует ночь?
— Нет…
— Эх ты! Ночь — это как занавес. Ведь неудобно переставлять декорации у всех на виду. В театре гасят свет, если надо, чтобы никто не видел. Понимаешь? Ночью природа что-нибудь доделывает, переставляет, чинит… Мы обязательно будем обходить наш остров каждое утро. Пошли!. Смотри — сегодня ночью была генеральная уборка.
— Был дождь, — сказал Лешка и на всякий случай посмотрел на свои новые туфли. — Всю ночь спать не давал, собака. Барабанил и барабанил… Куда пойдем? Эти — плесы, что ли, обходить?.
— Ты помнишь, как называется наш остров?
— Ого! А кто придумал? Остров Валаам.
— У тебя по географии пятерка?
— Пятерка, конечно. Моряк должен знать географию, знаешь как? Спросят тебя ночью — где находится Антарктида? Сразу ответь. Или — как проехать кратчайшим путем из Ленинграда в Астрахань? По Мариинской системе… Мне отец уже мичманку подарил.
— А у меня тройка, — вздохнула Нина. — Ладно, выучу… Пойдем, мне кажется, сегодня ночью на дальний плес прилетели фламинго.
— Кто прилетел?
— Розовые фламинго. Их так много, что все будто усыпано розовыми листьями. А вокруг кувшинки, и там, где мелко, сквозь воду видны перламутровые ракушки.
Лешка вздохнул.
— На могут здесь быть фламинго. Если Валаам, то это на Ладожском озере, а там климат холодный. Вот кувшинки есть. И ракушки тоже.
— Дурак, — сказала Нина. — А еще в мичманке. Валаам придумать можно, а фламинго нельзя? Идем! Засучи штаны…
Лешка покорно шел. У него был настоящий флотский ремень, и мичманка, и пятерка по географии, и он знал, где Козерог, а где Гончие Псы, но всегда покорно шел за соседской девчонкой на «дальние плесы» смотреть фламинго и перламутровые ракушки.
Смешно… Через час он придет сюда как жених, а завтра станет ее мужем. Почему его не взяли в мореходку? Или он сам передумал? Уже не вспомнить… Зато он быстро научился залезать в спальный мешок без помощи рук и ругал всех негеологов последними словами.
Розовые фламинго ему и впрямь не пригодились…
В саду было темно, деревья казались черными. Нина посмотрела на часы: сейчас придет электричка. Приедет Алексей, привезет кучу народу, станет шумно и тесно. Алексей примется варить картошку и рассказывать, что на Севере она на вес золота, а все остальные будут шуметь. Шуму от них всегда много. Потом напротив погаснут окна: это значит, что Рита уложила детей и сейчас придет пить чай.
Все идет по расписанию, все раз и навсегда заведено — вовремя приходят поезда, вовремя гаснут окна, и Рита всякий раз, когда приходит к ним пить чай, приносит с собой сдобный хворост, который она печет по рецепту, доставшемуся еще от бабушки.
Сегодня у Варга ей показалось, что она, словно мальчик из рассказа Уэллса, открыла неведомую дверь в стене и попала в свое детство. Там был иной мир, иной воздух: тот мир, в котором жили Венька и Павел, и капитан Варг, и воздух, которым они дышали.
Теперь, сколько бы времени ни прошло, как бы ни сложилась ее жизнь, она всегда будет вспоминать этот долгий, долгий день и будет знать, что, если бы его не было, судьба поступила бы с ней несправедливо.
У калитки послышались голоса. Было слышно, как целая ватага продирается сквозь сирень. «Ну, вечер предстоит веселый, — подумала Нина, — разговоров будет до утра, и все про умное…» Она уставала от этих сборищ, но бог с ними, все чем-то заполнится время. До завтра. Скорее бы, что ли, завтра…
Ребята прошли в дом. Похоже, и Рита с ними. Ну да, вот ее голос — задорный, звонкий, весело женщине, не приведи бог… Муж в ночной смене сегодня, можно отдохнуть от мужа.
Алексей вышел на веранду, зажег свет.
— Чего впотьмах сидишь? Виделась с подругами?
— Ага… Скажи, Леша, ты видел пуночек?
— Видел.
— Какие они?
— Ну… Белые. Несъедобные.
— У них такой же цвет лица, как у меня?
