Чтобы писали наугад И без оглядки, Как каменщики знали б лад В фонемной кладке...
Они придут, они взойдут Лет через тридцать И нас за пазуху заткнут, Как рукавицы.
Я им шепну, я им скажу, Я им отвечу: Я метил первую межу, Я - ваш предтеча.
Я изблевал гортанный гной В бреду, в задохе... Пусть я всего лишь перегной Для той эпохи.
Я - пьяница и дурачок В своей отчизне. Но все же я - первотолчок Для новой жизни.
Стишки мои на чердаке Бегут от смерти И на "чужом черновике" Свой путь отчертят.
27 июня 1980 года
54.
ЭЛЛИСУ
Скрипят миры под властью Божества Юродствуют в истоме смертной твари О вечность - знак Христова торжества
С тобою смерть у изголовья - в паре... Поставлен духу яростный препон Душа во мне как фитилек в нагаре
Эфирный хлад объял со всех сторон Утеряны взыскуемые нити Уходит ввысь глаголов вещих звон...
Я отдохну, а вы друзья плывите... Куда мне плыть... куда ни кину взор Везде свинья копается в корыте
О слабый дар мой радость и позор Стихов моих тяжеловесных влага... Сужается кубический простор
О слабый дар мой горе или благо? Я верую в Господне Естество Горячей веры в сердце бродит брага
Я чую над собою Существо Простершее над сирым миром крылья Тебя не принимает большинство
Я знаю тщетны все мои усилья В тисках терцин о Боге возвестить... Хоть проползи десятки тысяч миль я
Себя винить - да - некуда мне плыть Суровый Бог не примет святотатца Хоть я готов скулить рыдать и выть
И в ужасе в ногах его валяться О черный искус инобытия Всяк думает: кто знает... может статься...
Я в вере тверд и твердо знаю я Смерть - Воскресенье в радуге Сиона Расколот дух и в страхе плоть моя
Господь... молю коленопреклоненно: Дай силы мне... яви Себя... подвинь Меня на подвиг Твоего Закона
Очисти душу дьявола отринь Дай насладиться ангельским покоем Сопричаститься таинств и святынь
В стигматах небо видеть голубое И научи меня любить людей... Триипостасья знаменье простое
Раскрой страницей Библии Твоей
5 мая 1968 года
55.
МАРФИНЬКЕ
Кудель косматую годов Расчешет глупой Мойры гребень. Гортанный переплеск ладов Поглотит пламенная темень...
И с инфернальным багажом Ты выскочишь на полустанке, Свернешься на земле ужом, Угрев собой мои останки...
Я в трубку выйти дам листу, Колючки пробужу от лени, Чертополохом прорасту И обовью твои колени,
Смешно заухаю совой, Взлечу ночной эфемеридой, Заплачу мышью полевой, Прощу посмертные обиды.
14 марта 1978 год
56.
Кс.
Над заштопанным прошлым Ни к чему мудровать, Коль стал глупым и пошлым, Как тройная кровать.
В суете муравейной, В одиночке избы С вязкой смазкой портвейной Я сорвался с резьбы.
Ненавистная служба: Что ни день, так удар. Живописная дружба: То проклятье, то дар.
В горле рвотные крошки Сдобной булки земной. Лишь собаки и кошки Безраздельно со мной.
Моя бедная Ора (Я - неправедный муж) Скандальезного ора Не стесняется уж.
Человечка б, словечка... Фитилек мой погас. Рвет траву, как овечка, У крылечка Пегас.
4 июня 1983 года
57.
МАКСИМИЛИАНУ ВОЛОШИНУ
Прожив неполную неделю Под Кара-даговой грядой, Я уезжал из Коктебеля С такой щемящею тоской, Что увлажнялось сердца око Слюною с кровью вперемеж... Под дуновеньем нежным рока Я ощутил такую брешь В себе, в судьбе, в житейской вере... Самокопание - чума! Вот и воздалось в полной мере Мне за прельщение ума... Как сладкопевец Сирин, вежды Я закрывал, болтая дичь, Свои нелепые надежды Пытаясь коротко обстричь. Каким-то полоумным теткам Читал с листа крутую ложь, Соображая очень четко, Что пропадаю ни за грош... И словно желтохвостый кенар Чего-то верещал, свистал, И как провинциальный тенор Автографы я раздавал. Кому-то мерзко улыбался Все невпопад: то да, то нет... Каким я был, таким остался, А мне почти что тридцать лет.
1 июня 1977 года
58.
А. Б.
Мой путь не извилист, но кляузен. Судьбы незатейлива лепка. Как тот пресловутый Мюнхгаузен, Я спутан тенетами крепко.
Барон, мы теперь в обороне. Как Вы, я - бездельник и псих. Веди же меня, чичероне, По саду видений своих.
Барон, мы сейчас в нападенье. Остроты опасней клинка. Что толку в паденье, в раденье Скулящего нервно щенка.
