Солнце поднималось все выше, пронзая золотистыми лучами взметенную копытами лошадей дорожную пыль. Тракт, начинающийся у ворот крепости, назывался Ташкентским, поскольку шел на запад, к богатым торговым городам Ферганской долины. После того как крепость сменила хозяев, движение по нему не прекратилось — Пишпек был последним, самым отдаленным форпостом, где оседлые торговцы со всей Средней Азии могли спокойно заключать сделки с кочевниками гор Тянь-Шаня и Великой Степи. И Россия совершенно не собиралась им мешать — имперские купцы, особенно татары-мусульмане, сами были не прочь включиться в здешний товарооборот. Благо у них теперь появилась масса возможностей по продаже фабричных изделий, столь ценимых и кочевым, и оседлым населением края.
Маленький отряд, в который помимо Дронова и стажерки входили также десять драгун и киргиз-проводник, шел по тракту рысью, растянувшись вдоль обочины. Навстречу ему то и дело попадались тяжелогруженые арбы, небольшие караваны верблюдов и вьючных лошадей, порой сопровождаемые охраной. Некоторые охранники здоровались с их проводником — безопасность приезжих негоциантов за небольшую плату обеспечивали местные же племена. Патрулирование дорог также лежало на них, по уговору с русскими властями.
— Мы уже достаточно далеко отъехали, — заметил Николай, когда стены Пишпека скрылись из виду. — Саша, неужели у вас до сих пор нет вопросов?
— Ну-у… — протянула едущая по правую руку от него Александра, забавно хмурясь. Лошадка ей досталась нестроевая — низенькая и тихая, позаимствованная Дроновым у знакомого лавочника. И все же ее спина была широковата для крохотной девушки. — Ничего по существу.
— А не по существу? — улыбнулся капитан. — Вы не стесняйтесь, спрашивайте о чем угодно.
— Анастасия Егоровна сказала, что вы сейчас на службе, я не хочу мешать.
— Хех… — Дронов пригладил ус. — Вчера вечером я официально продался в рабство вашей начальнице. Так что моя служба — помогать ей и вам, помимо прочего. Кроме того, если я не смогу сделать эту поездку интересной для вас, то утренняя яичница останется неотплаченной, а я не люблю быть в долгу.
— Яичница? — Стажерка удивленно приподняла брови.
— А… забудьте, пустяк. Кстати, а хотите — я буду называть вас Александрой Александровной?
— Нет, я вовсе не против «Саши», — покачала девушка головой. — Просто… растерялась, наверное. Никак не привыкну к Анастасии Егоровне. Она… странная.
— Методы у нее действительно интересные, — нейтральным тоном согласился Дронов. По большому счету он тоже так считал, но обсуждать с юной сыщицей ее наставницу едва ли было педагогично. К тому же Настя ему именно такой и нравилась.
— Меня зачислили к ней в ученицы буквально за три дня до отъезда из Москвы, и я ни разу не смогла поймать ее в штаб-квартире, — продолжала стажерка. — Впервые встретились мы уже в поезде на Омск, в купе. И знаете, какое первое задание она мне дала?
— Вы вместе лепили пельмени, — уверенно предположил Николай. — Наверное, в поезде это неудобно делать.
— Э-э… — Саша кашлянула в кулак. — Как вы?..
— Когда в прошлый Настин приезд мою роту назначили ей в охрану, первое, что она сделала, — научила моих бойцов лепить пельмени. Чтобы наладить контакт с отрядом. По ее собственному выражению: «К человеку, вместе с которым лепил пельмени, трудно относиться как к чужаку и постороннему». Вот я и решил, что с вами вышло так же.
— Да… уж… Ой, то есть я не хочу ее обидеть! — Девушка вскинулась, а ее лошадка фыркнула и тряхнула гривой, словно из солидарности. — Анастасия Егоровна хороший человек и опытный агент. Если я не понимаю ее действий — это моя вина, а не ее. Я еще ничего не умею, но хочу учиться — и ищу учителей. Она научит меня сыскному делу… А вы — местной специфике, я надеюсь. Просто нужно стараться.
— Правильно мыслите. Однако я думал, звание стажера присваивают после прохождения обучения. Неужели в Третье отделение берут так легко?
— Нет, меня учили, конечно. Стрелять, управляться с лошадьми и машинами, делать логические заключения… — Саша вздохнула. — Дедукция, индукция, история преступлений… Но все это — практически не выходя из московских павильонов. Понимаете? Этого мало.
