— Ну как, шок прошел? — осведомилась девушка. — Говорить можете?
— Ага. — Николай спохватился, что молчит уже добрую минуту, и постарался поддержать полушутливый тон хозяйки кабинета. — И даже хочу, хоть и устал страшно. Сколько мы не виделись?
— Хм… — Агафьева отступила на шаг и почесала кончик носа в деланой задумчивости. — Сейчас у нас апрель четырнадцатого, тогда был август двенадцатого… Двадцать месяцев, выходит, знакомы. Ровно двадцать. — Она чуть наклонила голову и хитро глянула на него поверх овальных линз. — Немало, а? Может, уже перейдем на «ты»?
Капитан открыл было рот, чтобы уточнить: они не двадцать месяцев знакомы, а были знакомы двадцать месяцев назад, разница велика… И приличные люди с девушкой так просто на «ты» не переходят, даже если она служит в тайной полиции государя… Но вместо этого хмыкнул:
— Договорились. — И после новой паузы опять улыбнулся: — Я… рад тебя видеть, Настя. Честно.
— И я тебя. Хочешь верь, хочешь не верь… — Анастасия Егоровна вернулась за стол и сделала приглашающий жест. — Садись, побеседуем.
— Так, значит, это ты меня вызвала? — Дронов послушно опустился на предложенный табурет.
— Я, — ответила Настя, дописывая что-то на лежащем перед ней листе. Закончив, протянула бумагу мужчине. — Поставь подпись.
— А что это? — Капитан принял листок, прочел заголовок. Удивленно вскинул брови.
— Да, — кивнула девушка. — Подписка о неразглашении. Всего, что ты можешь узнать, работая вместе со мной.
— Так… ты опять что-то у нас расследуешь? — догадался Николай, пробегая взглядом ровные строчки на желтоватой бумаге: даже при плохом освещении агент писала очень мелко и убористо.
— Хуже. — Настя облокотилась о столешницу, сплетая пальцы перед лицом. Очки сверкнули, на миг потеряв прозрачность. — Я теперь здесь работаю на постоянной основе.
— То есть?
— С сегодняшнего дня в Пишпеке открыт филиал Особой экспедиции Третьего отделения, — пояснила девушка. — И мне поручено его возглавить.
— Ух ты! Поздравляю, — искренне сказал Дронов, отрываясь от чтения. — Так ты теперь не простой сыскарь, а большая начальница?
— Ну, как большая… — не меняя позы, пожала она плечами. — Видишь эту комнату? Все имущество филиала находится в ней.
Николай еще раз огляделся. Стол, светильник, прежде замеченная вешалка, табурет, стул, на котором сидит Настя, грубо сколоченный шкаф, протертый до дыр войлочный ковер на полу, заклепанный обрубок трубы, торчащий в углу вместо почтового терминала… И голые стены.
— Негусто, — признал он.
— Более того. Перед тобой сейчас ровно половина личного состава отдела. — Она прижала ладони к груди, как бы представляясь. — Помимо кабинета, в моем распоряжении аж целых пятьсот казенных рублей и один сотрудник.
— Телохранитель?
— Если бы. Ученица-стажерка. Навесили перед отправлением… Сейчас она в архиве коменданта, позже познакомлю.
— Тоже ведь неплохо. — Офицер все же сдержал улыбку, пощадив чувства собеседницы. — Раз тебе поручают воспитывать стажеров — значит, признают твои опыт и мудрость.
— Угу… — Настя прокашлялась в кулак и вдруг произнесла незнакомым мужским голосом: — «Она такая же бестолочь, какой была ты десять лет назад. Вы поладите».
Дронов видел этот трюк прежде, когда при первой встрече агент виртуозно воспроизвела речь полковника Эйммермана, корпусного командира. Потому в ответ он лишь сочувственно кивнул:
— Ясно тогда, зачем я тебе понадобился…
— Надеюсь на всестороннее сотрудничество, — подмигнула Настя, откидываясь на жесткую спинку. — В прошлый раз вроде неплохо получилось, а?
— Неплохо, так что можешь на меня рассчитывать. — Дронов наконец взял перо и поставил подпись внизу документа о неразглашении.
— Этого достаточно, — улыбнулась девушка, не разжимая губ. Вышло почти мило. Николай уже успел привыкнуть к тому, что обычная улыбка Анастасии Егоровны больше подходит опереточному злодею, однако каждый раз, видя ее, все равно ощущал на спине холодные мурашки. — Поговорим о деталях завтра?
— Почему же, — поднялся капитан. — Можно и сейчас. Только, с твоего дозволения, в другом месте. Более приятном…
— Потрясающе, — выдохнула Настя, придерживая наброшенную на плечи курточку. Солнце уже скрылось, оставив на западе золотую полоску вдоль горизонта, и в глиняном Пишпеке было прохладно. — Вот уж чего не ожидала увидеть в крепости…
