— Спецназовцев винить не стоит. Они оборонялись от вооруженной толпы, — возразил Наумов. — Ты же видел по телеку, как жестоко били милиционеров из оцепления, когда сторонники Руцкого штурмовали мэрию. Если уж обвинять, то не бойцов, а тех, кто отдавал им преступные приказы стрелять в народ.
— Ну вот, ты и сам признал, что те, кто на стороне Ельцина — это преступники, — удовлетворенно сказал Владимир Иванович. — Они грубо нарушили Конституцию, а Верховный Совет и народ ее защищают.
— Но противодействовать надо законными методами, — не согласился Артём Сергеевич. — А Руцкой и Хасбулатов, по сути, подняли восстание. Это тоже противоречит Конституции. Из-за них пострадает много людей.
— Иначе нельзя, — убеждал его Царев. — Ельцин добровольно власть не отдаст. И большинство военачальников обещали им свою поддержку. Вот увидишь, армия выступит на стороне Верховного Совета!
Однако в этом состоял главный просчет Руцкого и Хасбулатова. Период растерянности и колебаний у руководства Вооруженных сил прошел, и министр Грачев согласился послать танки для подавления восставших. После неудачного похода на телецентр депутаты и сторонники Верховного Совета засели в «Белом доме». Они превратили его в крепость и под руководством Руцкого готовились к осаде, рассылая во все концы призывы о помощи. Но безрезультатно.
А танки под руководством министра в упор безжалостно расстреляли здание парламента России, и весь мир на телеэкранах увидел московский «Белый дом», объятый огнем и клубами черного дыма. Вслед за танками на штурм послали бойцов прославленного спецподразделения «Альфа», и восставшие во главе с Хасбулатовым и Руцким капитулировали.
— Ну как — убедился, на что способны негодяи, захватившие власть в России? — позвонив Наумову, гневно спросил Царев. — Хладнокровно палили из пушек по зданию парламента, в котором находились избранные народом безоружные депутаты. Такого варварства мир еще не видывал! Можно после этого терпеть правление Ельцина?
Новоиспеченный доктор наук все же прислушался к голосу разума и остался дома в виду бесперспективности и незаконности вооруженной борьбы, но голос выдавал, что он кипит от негодования.
— Придется терпеть, если народ снова за него проголосует, — понуро ответил Артём Сергеевич. — В этом и состоит демократия. Меньшинство должно подчиняться, даже когда не согласно с мнением большинства. Хватит революций и потрясений! Судьба страны должна решаться мирным путем.
— Прикажешь мириться с властью негодяев? Они же снова обманут народ, — не успокаивался Владимир Иванович. — Купят голоса или сфальсифицируют выборы. Знаешь ведь, что большинство не всегда право.
— Какой же ты патриот, если так думаешь о народе. Не так уж он глуп, — убежденно сказал Артём Сергеевич. — Хоть и проголосует за Ельцина, если не будет никого лучше. Нужно найти достойную альтернативу, а не затевать гражданские войны и революции. Возврата советской власти народ не желает.
— Выходит, и ты снова проголосуешь за Ельцина, если сочтешь, что другие кандидатуры хуже? — возмутился Царев. — Это после всего, что он натворил?
— Нет, мы с Варей не проголосуем за этого обманщика, — заверил его Наумов. — Если не появится достойный, вообще не пойдем на выборы. Но у меня вызывает большой интерес личность генерала Лебедя. Так что время определиться пока еще есть.
* * *
Генерал Лебедь получил широкую известность еще во время пресловутого ГКЧП, когда, ослушавшись приказа о штурме «Белого дома», привел танки для поддержки его защитников. Уже тогда он приобрел ореол сильной личности, чуть ли не героя, способного самостоятельно принимать ответственные политические решения и постоять за свой народ.
Его авторитет и героический имидж еще более укрепились, когда разгорелся вооруженный конфликт между Молдавией и отошедшей от нее Приднестровской республикой. Там уже шла война и лилась кровь, когда Лебедь, назначенный командующим четырнадцатой армией, которая находилась в Приднестровье, решительно пресек боевые действия обеих сторон, восстановив мир.
Кроме того, стало известно, что командование армии активно выступило в защиту населения — против произвола и казнокрадства местных чиновников, благодаря чему популярность генерала Лебедя возросла еще больше.
