— Это к вашей коллекции гжели. А у меня уже есть одни такие. Не знаю, что бы я без вас делала, — пожаловалась она. — Мамочка очень устала, Дима в Штатах, а мой министр в таких делах не помощник.
— А почему не было ни Надежды, ни Ани? — спросил Артём Сергеевич о том, что давно вертелось на языке. — Ты этого не захотела или их тоже нет в Москве?
— Мы были дружны, ты знаешь, но сейчас в ссоре, — просто объяснила Вика. — Из-за этого гэбэшника, мужа Нади. Он «вышел в тираж» и сделал нам пакость. Наверное, из зависти. — Она запнулась, но все же спросила: — А ты, дядечка, с ними так и не помирился? Ведь у тебя только одна дочь, Лену я не считаю. Неужели этот разрыв у вас навсегда?
— Думаю, Викуся, что да. И дело не в том, что Надя и Аня меня смертельно обидели, — понурившись, объяснил Артём Сергеевич. — Понимаешь, не чувствую я ни в себе, ни в Ане «голоса крови». Порой мне даже кажется, что она — не моя дочь. Что поделаешь, если не повезло в семейной жизни?
— Как ты можешь такое говорить? Да еще в присутствии Вареньки! — пожурила его Вика. — Тебе ли жаловаться, имея такую подругу жизни?
— Я же говорил только о деточках, — спохватился Артём Сергеевич, обнимая и целуя жену. — А Вареньку мне сам Бог послал! С ней я перенесу любые невзгоды.
Финансовая политика Гайдара и его команды «молодых реформаторов», основанная на монетаризме и так называемой шоковой терапии, сначала грабительски опустошила карманы населения, но потом стала приносить первые плоды. Наконец-то рынок в избытке наполнился товарами, мало уступающими по ассортименту и качеству иностранным. Благодаря широко распахнутым дверям для импорта все лучшие продукты и вещи теперь можно было свободно купить в Москве.
Девальвация рубля и обменные реформы, резко сократившие денежную массу, позволили впервые за последние десятилетия добиться его конвертации по отношению к валютам США и стран Западной Европы. Установленный и поддерживаемый Центробанком твердый курс сделал рубль платежеспособным не только в России.
Рубли стали обменивать в банках как на доллары, так и на другую валюту. Это способствовало тому, что свободный выезд из страны из пустой декларации (ввиду отсутствия у людей валюты) превратился в реальность. И сразу ближние страны Европы и Азии наводнили русские туристы и мелкие торговцы, которых метко прозвали «челноками».
Самым прибыльным делом в то время стала коммерция (в первую очередь финансово-банковская) и торговля. Вслед за лидерами шли мелкие предприятия, производящие товары массового спроса, которые смогли на ходу перестроиться и успешно конкурировали с импортом. Даже заводы «оборонки», чтобы устоять в условиях наступившего кризиса, начали выпускать ширпотреб.
Достижения «Гайдара и его команды» этим и ограничились. Крупное производство, и так бывшее в критическом состоянии, пришло в окончательный упадок. Промышленные гиганты оказались на грани банкротства и производили массовые увольнения, а остальным работникам задерживали зарплату. Впервые появилась и стремительно росла безработица.
— Не понимаю, о чем думает Гайдар? — возмутился Артём Сергеевич, просматривая за завтраком газеты. — Ну разве можно выставлять людей за ворота без должной социальной защиты? Это не «шоковая терапия», а геноцид!
— И мне непонятно, как может бывший комсомольский вожак, внук писателя — героя Гражданской войны так жестоко поступать с рабочими, — согласилась Варя. — Нельзя рубить с плеча: вчера было плановое хозяйство, а сегодня уже капиталистическое! Надо научить людей работать в новых условиях.
— Это все плоды двуличного воспитания подрастающего поколения. — Артем Сергеевич с досадой отложил газету. — Вот и взрастили таких лидеров.
— Что ты имеешь в виду? — не поняла Варя.
— А то, что коммунистическая пропаганда и учителя детям в школах внушали одно, а в своих семьях, в быту они видели совсем другое, — объяснил Артём Сергеевич. — И партийные лидеры старательно делали вид, что служат народу, а на деле им было плевать на него. Вот и их детки выросли такими же. Потому ничего хорошего нас в ближайшие годы не ожидает. Повсеместно к власти пришла перекрасившаяся партийно-комсомольская элита, и ее громкие фразы о демократии и реформах меня не обманут. Их целью является лишь собственное обогащение, и ничего для народа они делать не собираются.
