Мартин улыбнулся про себя. Как странно — он читал раньше о таких вот богатых бедняжках, но не предполагал, что ему доведется встретиться с одной из них в реальной жизни.
— Подождите, — сказал он вдруг, — вы ведь можете помочь мне продать билеты на последние поездки. И вам будет чем заняться.
Это был неверный ход, и Мартин сразу понял это. На ее оживленном личике появилось холодное выражение.
— Спасибо, мне не нужно никакое занятие, у меня масса дел, к тому же меня ждет Мервин.
— Прошу прощения, — спокойно ответил он, — я имел в виду совсем другое: мне просто хорошо, когда вы рядом со мной.
Неужели он на самом деле произнес эти слова? Они звучали немного наигранно, но Мартин говорил искренне. Бенита — милая девочка, хоть ее отец и магнат. Она своевольная, но не испорченная.
Девушка улыбнулась и ничего не сказала, но осталась с ним на пароме до окончания смены. И сошла с ним на берег, когда Дейв принял вахту. Мартин представил их друг другу.
— Так вы дочь Чэпмена? У вас замечательная яхта — просто мечта! — сказал Дейв.
— Вы когда-нибудь думаете о чем-нибудь другом, кроме яхт? — спросила Бенита насмешливо, пожимая Дейву руку.
— Здесь — только о них, — ответил Дейв, поднимаясь на паром.
Мартин улыбнулся и повел девушку вдоль старого причала к домику у самой кромки воды. Им пришлось переступать через бухты канатов, пробираться мимо швартовых тумб и кабестанов, мимо катеров для увеселительных прогулок и лесовозов. И все время их сопровождал лязг цепей и скрежет погрузочных механизмов.
Дверь дома номер 10 была открыта, и Мартин с облегчением отметил, что внутри прибрано. Бенита с любопытством огляделась.
— Сделать вам кофе? — спросил Мартин.
— Я бы лучше выпила чего-нибудь холодненького.
— О! — Он не знал, что сказать, и она рассмеялась:
— Я знаю, у вас есть только пиво.
Мартин виновато кивнул.
— Но я могу сбегать в кафе «Веселый матрос» и принести вам имбирного эля, лимонада или еще чего-нибудь.
— Молоко у вас есть?
— Молоко? Да, молоко есть.
— Тогда молока, если оно холодное.
Мартин исчез и вернулся через несколько секунд с бутылкой молока и стаканом, который он поспешно протер кухонным полотенцем.
— Здесь очень уютно. Сколько здесь у вас интересных вещей! — Бенита подошла к окну в нише, где морские альманахи и таблицы отливов и приливов были сложены возле бутылок с моделями кораблей.
— Так о чем вы собирались поговорить со мной? — поинтересовался Мартин.
Она повернулась к нему, держа возле губ стакан с молоком. В прохладном сумраке комнаты ее голубые глаза казались особенно яркими.
— Я хочу ходить с вами вместе под парусом по четвергам — или в любые другие дни.
— Правда? — Он был озадачен. — Но ведь вы страдаете морской болезнью.
— Нет, мне было хорошо на вашей «Редкой птице».
— Ну разумеется, ведь она прочно сидела на мели!
— Нет, сначала она не была на мели, а здорово раскачивалась, пока не увязла в песке. В любом случае я хочу привыкнуть к ней — я имею в виду, к морской болезни.
Мартин вскинул брови:
— Вы не шутите? У меня никогда не было девушек на борту. Они обычно хотят научиться ходить под парусом, или на каком-нибудь небольшом паруснике вроде лодки, или уж на чем-то огромном и безопасном вроде больших океанских яхт. А вовсе не на чем-нибудь вроде моей «Редкой птицы».
— Просто мне хочется несколько раз выйти с вами в море. С вами я чувствую себя в безопасности.
Странно, но Мартин был тронут этим комплиментом.
— О, я абсолютно безопасен — то есть моя яхта безопасна. Если исключить штормы, ураганы и другие стихийные бедствия, «Редкая птица» надежна как дом и прочна как скала. Но вы уверены, что хотите плавать на ней? Видите ли, если вам безразлична яхта вашего отца, то моя скорлупка и подавно оставит вас равнодушной.
— Я совершенно уверена в этом. — Бенита сидела, уставившись на пустой стакан. — Если я не хочу, чтобы обо мне напрочь забыли, мне следует заняться хотя бы парусниками. А иначе что за жизнь ожидает меня впереди — сидеть все время в яхт-клубе и ждать, пока они не соизволят прийти туда? Я хочу сделать сюрприз папе.
— И Мервину? — не удержался от вопроса Мартин.
