Кейтель выдержал паузу, прокашлялся и, взглянув на разинутую, со свисающим набок языком пасть овчарки Блонди, словно испрашивал у нее разрешения продолжить несвоевременный доклад, уточнил:
– Речь идет, как вы поняли, о Западном фронте. Я и сам невысокого мнения о работе абвера, но в данном случае сведения его агентов веско согласовываются с общей обстановкой.
Задрав морду, Блонди уставилась в потолок, словно собиралась завыть, но вместо этого тоскливо потерлась мордой о боковинку кресла, в котором восседал хозяин.
– Считаете, что там назревает что-то серьезное? В таком случае говорите, что именно.
– Агентура абвера дает точную дату высадки англо-американских войск на побережье Франции.
– Точную? – коварно ухмыльнулся фюрер.
– Как они считают…
– И как скоро ожидать? – полусонно пробормотал фюрер, откровенно зевнув.
– Пятого, в крайнем случае шестого июня. Возможно, это произойдет в ночь с пятого на шестое.
– Июня?!
– Да, мой фюрер.
– А в самом деле, вас не настораживает точность этой судной даты? – в голосе Гитлера появились какие-то новые нотки, скорее всего – осуждения. – Назовите тогда уж и дату конца света.
– Для нас они могут совпасть, мой фюрер.
– Это уж точно.
– Мне хорошо известно, что, когда речь идет о столь крупных операциях, точная дата в разведданных – скорее всего откровенная дезинформация, умышленно запущенная штабом противника. Но в данном случае что-то не похоже…
– Тогда чем вы готовы подкрепить, эти сведения? Замечены крупные скопления войск и техники на побережье от Брайтона до Дувра? Появились целые флотилии десантных судов англичан? Усилились налеты вражеской авиации? Где факты, фельдмаршал?
– Мы дали разведке задание усиленно прочесать весь район Южной Англии, особенно побережье Па-де-Кале.
– Не только, не только Па-де-Кале. Мы должны исходить из того, что союзники могут произвести высадку в Нормандии. Нужно быть готовыми отражать атаки их десантов в районе Шербура или даже Сен-Брие, Морле… Англичане ведь прекрасно знают, что там у нас мощная укрепленная линия.
Кейтель дипломатично промолчал, однако Гитлер понял, что тот решительно не согласен с ним. По существу, они возвращались к незаконченному спору, разгоревшемуся еще вчера утром, когда Кейтель, высказав мнение всего штаба Верховного главнокомандования, принялся уверять его, что резервы следует концентрировать на побережье самой узкой части Английского канала, в районе, очерченном городами Булонь, Дюнкерк, Остенде.
– А я в этом не уверен, – резко возразил тогда Гитлер. – Именно на этом участке союзники как раз и не сунутся. Поскольку знают, что только там мы их и ждем.
– Но ждем мы их везде, на всем северном побережье Франции.
– Интересно, какими такими силами мы ждем их «на всем северном побережье Франции»?
– Мне трудно что-либо возразить, мой фюрер, – признал Кейтель. Однако признание его касалось разве что слишком призрачной защищенности побережья, оборона которого лишь недавно была поручена фельдмаршалу Роммелю. Поэтому начальник штаба Верховного главнокомандования тотчас же добавил: – И все же принять первый удар мы должны будем на самом узком участке Английского канала, по линии Па-де-Кале.
– Вы слишком прямолинейны, Кейтель, – холодно скаламбурил фюрер. – Вы и ваши штабисты продолжаете мыслить примитивными шаблонами обычной банальной войны. Но эта, нынешняя, война не вписывается в учебники для нерадивых курсантов кадетских училищ. Поймете вы это наконец, фельдмаршал?! Я, например, предвижу, что союзники нагло попрут через самый широкий участок пролива. Чтобы высадиться в Нормандии, в которой, в случае неудачного для них развития событий, легче будет закрепиться и можно довольно долго удерживать плацдармы.
Кейтель снял пенсне, растерянно протер стекла и, водрузив его на переносицу, уставился на фюрера.
– Очевидно, вы владеете такими данными разведки, какими не владеют офицеры моего штаба, – сухо, с чопорностью классного учителя проговорил он. – Тогда я готов пересмотреть свои взгляды на ситуацию.
– Я владею тем же, чем владеете вы, фельдмаршал! И не более того. Но, в отличие от вас, я еще владею интуицией. То есть тем, чего напрочь лишены вы… извините, – слишком запоздало добавил фюрер. Кейтель все же оставался одним из немногих генералов, с которыми фюрер не решался вести себя сколь-нибудь вызывающе. – Да, фельдмаршал, да, интуицией!
