— Прямо так и сказал? — заулыбался Иван Савельевич.
— В точности.
— Молодец, старый! — Савушкин выпрямился и устремил свой взгляд вдаль, на Жигулевские горы.
Задумался и Набоков.
В молчании прошло несколько минут. Вдруг Леня, все это время что-то чертивший прутиком на песке, громко сказал:
— Правильно! Вот так и сделаем!
Набоков заглянул через плечо мальчика. Леня покосился на тракториста и, смутившись, торопливо провел ладонью по песку, исчерченному какими-то фигурками.
— Ты чем тут занимаешься? — спросил Набоков.
— Так просто, — неохотно ответил мальчик и покусал кончик прута.
— Нет, правда? — не отставал тракторист. — Схему какую-то набросал... Радиоприемника, что ли?
Леня быстро повернулся к Набокову. На щеках у него проступил горячий румянец.
— А ты почему знаешь?
— Знаю! Сам двухламповый собрал.
— А мы в школьном радиокружке детекторные делаем. Для подшефного колхоза, — с живостью заговорил Леня.— Знаешь, сколько уж изготовили? Тридцать один! А сейчас я новой конструкции монтирую. С вариометром. С ним лучше настраивать приемник на нужную волну.
— С вариометром? — переспросил Андрей. — Постой, постой... А как ты крепление катушек думаешь устроить?
— А вот как. Смотри сюда. — Леня взмахнул прутом и провел на песке первую черту.
Набоков наклонился и все время, пока говорил мальчик, не проронил ни слова. А когда Леня кончил, тракторист взял его за плечи и крепко стиснул в своих руках:
— Ух ты, молодчина! Работает голова! Леня опять покраснел.
— Это мне Саша подсказал, — проговорил он. — А сам бы я, может, еще не скоро... Саша у нас тоже двухламповый собирает. Ему теперь немного осталось. Выйдет из больницы — и закончит.
Высвободившись из объятий Андрея, Леня облизнул пересохшие губы и вздохнул:
— Пить что-то хочется.
— Представь, и мне тоже! Будто вкусного чего-то поел, — усмехнулся Набоков.
Иван Савельевич очнулся от задумчивости. Снял шапку и, поглаживая лысину, сказал:
— Пить захотели? Вода рядом. В Волге ее вон сколько. Пейте себе на здоровье!
— А из чего пить? — спросил Леня и с огорчением добавил: — У нас даже стакана нет.
— Нет! — Савушкин засмеялся. — А хочешь — стакан появится!
— А где вы его возьмете?
— Ты мне скажи: хочешь, чтобы стакан появился? Тогда, пожалуйста, получай!
У Лени засверкали глаза. Какое-то мгновение он колебался, наконец утвердительно кивнул головой:
— Хочу!
— Защурься, — потребовал Иван Савельевич.
Мальчик зажмурился. Когда же он поднял веки, на ладони у Ивана Савельевича действительно стоял стакан. Но стакан этот был не из стекла, а из коры березы.
Леня взял в руки этот необыкновенный, легкий и белый, с черными крапинками стакан и оглядел его со всех сторон.
— Какой хороший! Очень даже! — сказал мальчик. — Когда вы его сделали?
— Кто умеет — долго ли!
Похвалил берестяной стакан и Набоков:
— Работа чистая, первый сорт. Если не течет — совсем ловко!
— Попробуйте, попробуйте! — хитровато посмеиваясь, проговорил Савушкин.
Тракторист молча встал, спустился под берег. Присев на корточки, он вытянул руку и дном стакана принялся разгонять с поверхности воды в разные стороны мелкие острые льдинки. Потом зачерпнул в стакан воды и начал пить.
Савушкин и Леня стояли у обрыва и смотрели вниз. Выпив всю воду, Набоков опять наполнил стакан водой и полез в гору. Леня нагнулся и взял у Андрея стакан.
— Течет или нет? — спросил Савушкин.
— Первый сорт, и всё тут! — засмеялся тракторист. — Умелому мастеру спасибо.
Мальчик приложил к губам гладкий и холодный край стакана. Вода в берестяном стакане пахла сосновой смолкой.
— Вы донышко смолой обмазали, — сказал он, — потому и не течет.
— Молодой, а догадливый! — проговорил Иван Савельевич. — Ох, и засиделся я с вами! Уж вечер начинается, а мне ведь сходить надо кое-куда.
— А куда вы собираетесь? — спросил Леня. Савушкин огляделся по сторонам и вполголоса сказал:
— Потом, потом. Ты пока помалкивай.
— Мне с вами можно? — тоже шепотом спросил Леня.
— Вы пока с Андреем в рощу за сухими листьями отправляйтесь, — ответил Иван Савельевич. — Я вернусь скоро.
Савушкин пересек поляну и скрылся за осинками.
Проводив его любопытным взглядом, Леня подумал: «И куда это Иван Савельевич направился? И почему меня с собой не взял? Двоим бы куда как лучше! А то вдруг...»
