Весна чехословацкого социализма. 1938–1948 гг. - страница 30

Бенеш полагал, что после войны Франция будет настолько ослаблена, что еще 20 лет не сможет иметь сколь-либо значительного влияния в мире и в Европе, поэтому ставка на нее как на союзника ЧСР бесперспективна. «Англия пойдет с Америкой иным путем…»[88] При таком раскладе Чехословакия могла опираться только на СССР, и Бенеш это прекрасно понимал. Поэтому он опять поднял по своей инициативе вопрос о необходимости общей границы между Чехословакией и Советским Союзом и снова готов был обеспечить ее путем передачи Закарпатской Украины СССР.

Когда Бенеш сообщил англичанам о своих переговорах с Майским, те «не обрадовались». Однако бывший чехословацкий президент справедливо заявил представителю Форин офис Локкарту: «Разве мы виноваты в том, что вынуждены так долго добиваться вашего признания? Почему в ситуации, когда мы неделями ждем ответов от вас, а вы до сих пор не назначили своего посла (при чехословацком эмигрантском правительстве – Прим. автора.), и мы все еще имеем у вас статус временного правительства, нам надо отказываться от русского предложения? В данном положении этого от нас никто не имеет права требовать»[89].

16 июля 1941 года Майский передал Бенешу проект чехословацко-советского соглашения о сотрудничестве. Узнав об этом, англичане немедленно пообещали полностью признать правительство Бенеша. Смутны писал в своем дневнике: «Сегодняшний день можно считать одним из самых знаменательных в политическом отношении: от Советского правительства поступило предложение о заключении межгосударственного соглашения, и правительство Великобритании приняло решение об урегулировании отношений с нами, о полном признании республики и о назначении посланника. Об этом сообщил на приеме у короля Черчилль доктору Э. Бенешу»[90]. Бенеш, который, по данным Смутного, был «зол на англичан», прямо говорил, что только советское предложение заставило Лондон наконец-то признать чехословацкое правительство.

Бенеш отдал указание немедленно готовить соглашение с СССР к подписанию и даже не показал его собственному премьеру Шрамеку, так как опасался, что тот может затянуть подписание. Соглашение было подписано уже 18 июля 1941 года в советском полпредстве в Лондоне. В соглашении подтверждалось право ЧСР на образование на территории Советского Союза чехословацкой воинской части, которая в оперативном отношении подчинялась бы командованию РККА, а в политическом – Бенешу.

По словам Бенеша, подписанием соглашения Советский Союз «нанес в этот решающий момент смертельный удар по Мюнхену и всем его последствиям, так как немедленно, полностью и решительно, без каких либо ограничений и условий снова признал республику в ее домюнхенском статусе»[91].

Как только министр иностранных дел в правительстве Бенеша Ян Масарик показал текст советско-чехословацкого соглашения британскому министру иностранных дел Идену, тот распорядился в тот же день направить Бенешу послание с официальным признанием его правительства Англией. И тем не менее Англия по-прежнему отказывалась признать домюнхенские границы ЧСР[92].

США признали правительство Бенеша только 31 июля 1941 года.

Нормализация отношений с СССР вынудила Бенеша предоставить коммунистам шесть мест в Государственном совете (Носек, Годинова-Спурна, Вало, Крейбих, Петрущак). Представителем московского центра КПЧ в Госсовете стал Врбенский (хотя он остался в Москве). Коммунистам дали также одно место в редакции лондонского чехословацкого радио, которым руководил МИД Масарика.

Тем не менее и после этого КПЧ никак не могла решительным образом повлиять на политику эмигрантского правительства, так как в кабинет министров коммунистов не пустили.

Несмотря на нормализацию отношений между правительством Бенеша и СССР, летом 1941 года сложилась парадоксальная ситуация: чехи и словаки гораздо активнее помогали в войне немцам, чем русским.

Словакия объявила войну СССР вместе с Германией[93]. Компартия страны заклеймила это в специальном заявлении: «Трудовой народ Словакии единодушно выступит против этого позорного предательства человечества и собственной нации. Он отвергнет преступную войну против братского советского народа, против родины социализма – единственной гарантии нашего окончательного освобождения»