Вслед за ней в кухне появилась мать.
— Мы возьмем сервиз с розочками, дорогая, поскольку сегодня особый случай.
— А что такого случилось? — искренне удивилась Доминик.
— Для нас с отцом всегда праздник, когда ты приезжаешь. Я очень расстроилась, узнав, что Чак не приедет. Хьюго сказал мне о твоем вчерашнем звонке только сегодня за ланчем.
— А он сказал тебе, что я приеду на машине?
— Нет. — Джоан виновато улыбнулась. — В последнее время память стала изменять ему.
Доминик, расставляющая на подносе блюдца и чашки, сухо заметила:
— Но Конрада он не забыл.
— Думаю, его он не забудет никогда! — с подчеркнутым вызовом парировала Джоан.
Она сняла с плиты чайник и налила немного кипятку в заварной чайник, чтобы прогреть его. Доминик раскладывала по блюдцам серебряные чайные ложки. Ритуал семейного чаепития она помнила с детства.
За окном послышался шум подъехавшей машины.
— Это, должно быть Карен, — сказала Джоан, насыпая заварку в теплый чайник.
Ее движения были точными и размеренными, словно она совершала одну из хирургических операций, которых на ее счету было немало.
Может, я поэтому и ушла из дому, что мне надоела жизнь, где все регламентировано до мелочей, подумала Доминик.
Она услышала за дверью перестук каблучков и непроизвольно напряглась. Доминик любила старшую сестру, хотя та и осуждала ее за, как она выражалась, попрание приличий. Уход из дома Карен, очевидно, еще могла простить, но родить ребенка, не будучи замужем?!
— Чья это роскошная машина у подъезда? — спросила Карен, стремительно входя в кухню.
— Привет, Карен! — поздоровалась Доминик, поцеловав воздух около ее щеки. — Это машина моего спутника.
Лицо Карен озарила улыбка. Она посмотрела на младшую сестру с одобрительным удивлением.
— Боже, наконец-то ты нашла себе друга! А как поживает малыш Чак?
— Не делай поспешных выводов! — резко оборвала ее Доминик. — Меня подвез один из моих коллег, ему было по дороге. Ты должна помнить его. Это…
— Конрад Бартон, Карен, — язвительно сказала Джоан, опередив младшую дочь. — Тот самый стажер, который разозлил отца своим внезапным уходом из нашей клиники.
— Неправда! — взорвалась Доминик. — Он заранее предупредил отца, что не хочет заниматься общей медициной! — Она со злостью захлопнула дверцу холодильника и налила в фарфоровый молочник сливки. — Мама пригласила Конрада на чай, поэтому прошу тебя, Карен, отнесись к нашему гостю соответственно. Достаточно того, что папа ведет себя как испанский инквизитор.
Доминик взяла поднос и вышла из кухни. Она надеялась, что ее сестра сидит сейчас с открытым от восхищения ртом. Ну как же, послушная Доминик произнесла такую смелую речь в присутствии матери! Но Доминик хорошо знала свою сестру: Карен, конечно, проигнорирует просьбу быть с гостем учтивой.
Доминик входила в гостиную с тревожно бьющимся сердцем, боясь застать там неприятную сцену. Но то, что она увидела, перешагнув порог комнаты, повергло ее в искреннее изумление. Мужчины сидели на диване и обсуждали новые методики лечения рака. Конрад чуть повернул голову и едва заметно подмигнул Доминик.
Она поставила поднос на кофейный столик и стала наливать чай в чашки. В этот момент в комнату вошла Карен, и отец представил ее гостю.
— После того как мы с миссис Барнес удалились от дел, Карен стала старшим партнером в нашем деле, — сказал Хьюго, не скрывая гордости за старшую дочь. — У нас есть два младших партнера, но, к счастью, ни одного стажера. Оставленная тобой заноза сидела у меня в печенках много лет!
И он громко захохотал. Конрад присоединился к нему. Кто бы поверил! — изумилась Доминик. Она подвинула к мужчинам чашки, стараясь не пролить ни капли на блюдца. Отец не выносил малейшей неаккуратности, и Доминик не хотела, чтобы он своей нотацией разрушил установившуюся в гостиной теплую атмосферу.
— Какие у вас планы на этот вечер, Конрад? — с дружеской улыбкой поинтересовалась Джоан, входя в гостиную и садясь напротив мужчин.
— Поеду в «Зеленые холмы».
— Вы забронировали там номер? — встрял Хьюго.
— Да, я…
— Откажитесь от него! — безапелляционно потребовал хозяин дома. — Оставайтесь у нас. Что вам делать одному в отеле?
