— Так что там насчёт новых садовников?! — воскликнул Селдон, как только Грубер вернулся в кабинет.
Даже сесть он ему на этот раз забыл предложить.
Грубер, часто-часто моргая, не успев прийти в себя, заикаясь, выдавил:
— Н-новых с-садов-вников?
— Ты сказал: «уйма новых садовников». Ты ведь так сказал? Что за новые садовники?
Грубер явно удивился вопросу.
— Ну а как же? Раз новый главный садовник, значит, и все садовники новые. Так принято вроде.
— А я ничего такого не слыхал.
— Просто, когда в прошлый раз меняли главного садовника, вы ещё премьер-министром не были. Может, вас и на Тренторе тогда не было вообще.
— Но что это значит, объясни толком.
— Ну, понимаете, садовников никогда не увольняют просто так. Кто-то помирает, кто-то старится, и тогда их отправляют на пенсию. А когда в должность заступает новый главный садовник, больше половины садовников можно смело на пенсию отправлять. Вот их и отправляют, а набирают новеньких.
— Помоложе?
— Ну, отчасти так, а отчасти из-за того, что хотят что-нибудь поновее учудить в садах и парках, так что, может, у кого есть какие новые мысли. Территория-то у нас, сами знаете, какая здоровенная — считай, под пять тыщ квадратных километров будет. Чтобы всё переустроить, это сколько лет надо. И ведь это мне за всем этим наблюдать придётся. Ну, пожалуйста, господин премьер-министр, ну что вам стоит, ну замолвите вы словечко Императору! — Грубер с трудом переводил дыхание. — Вы же такой умный, ну, пожалуйста!
Селдон, казалось, был глух к мольбе Грубера. Он глубоко задумался, лоб его пересекли глубокие морщины.
— И откуда же берут новых садовников?
— Во всех мирах набирают — охотников-то хоть отбавляй. Скоро они валом повалят. Не меньше года уйдёт, пока…
— Откуда они прилетают? Откуда?
— Да откуда хочешь. Требуется только знание садоводства. Так что всякий гражданин Империи имеет право счастья попытать.
— Тренторианцы тоже пытаются устроиться садовниками?
— Нет, тут с Трентора никого нету. Откуда на Тренторе садовники возьмутся? Эти скверики под куполами — разве ж это сады? Тут цветочки в горшках, а звери — в клетках. Тренторианцы, они, бедняги, ничего не смыслят в том, что такое свежий воздух, настоящие ручьи, живая природа.
— Хорошо, Грубер. А теперь слушай меня. Я дам тебе задание. Ты должен будешь еженедельно представлять мне списки всех тех новых садовников, которые должны будут прибыть сюда. Полные сведения. Имя. Откуда прибыл. Регистрационный номер. Образование. Опыт работы. Всё, что имеется уже сейчас, представь мне как можно скорее. Я дам тебе людей в помощь. Людей с техникой, понял? Ты сам каким компьютером пользуешься?
— Да самым обыкновенным, чтоб за растениями следить и зверями.
— Ясно. Я дам тебе людей, которые сделают всё, с чем ты не сумеешь справиться. Просто сказать тебе не могу, как это важно.
— А если я это всё сделаю…
— Грубер, сейчас не время заключать сделки. Подведёшь — не быть тебе главным садовником. Но тогда всё будет гораздо хуже. Уйдешь в отставку без всякой пенсии.
Как только за Грубером закрылась дверь, Селдон рявкнул в переговорное устройство:
— Отменить все аудиенции до конца дня!
Он устало откинулся на спинку стула. Тело его обмякло, сердце часто билось. Впервые за долгие годы он ощутил себя на все пятьдесят. Спазм головной боли нахлынул горячей волной. Столько лет, да что там лет — столько десятилетий охрану дворца делали всё более надёжной и непроницаемой, оснащали всевозможными средствами безопасности и сигнализации.
А оказывается, наступало такое время, когда сюда толпами пускали неведомо кого! Видимо, и вопросов никаких не задавали, кроме единственного: «В садоводстве смыслишь?»
Какая колоссальная, ни с чем не сравнимая тупость! У Селдона не было слов.
Хорошо, если он успел вовремя. А если нет? Вдруг уже опоздал?!
