— Противоречит, противоречит! И нашим правилам — тоже! Да так противоречит, что твой приятель скоро жизнью заплатит за это.
У Пониетса противно засосало под ложечкой. Казалось, выхода нет.
Он тихо проговорил:
— Сир, но смерть так абсолютна и бесповоротна, что, может быть, ей найдется какая-нибудь замена?
Наступила молчаливая пауза. Затем Верховный Магистр вкрадчиво поинтересовался:
— Я слышал, Академия очень богата?
— Да! К сожалению, вы постоянно отказываетесь от наших богатств! Наши атомные товары стоят…
— Да ничего они не стоят, ваши атомные товары. На них нет благословения наших предков. Они греховны и прокляты во веки веков.
Последняя фраза прозвучала как школьная формула… Морщинистые веки Верховного Магистра опустились на глаза.
— А больше ничего ценного у тебя нет?
Пониетс сделал вид, что намека не понял.
— А что бы вы хотели?
Асконец открыл глаза и пожал плечами:
— Хорошенькое дело! Кто торговец — ты или я? Что же ты у меня спрашиваешь, что мне нужно? Так не пойдет! Твоему драгоценному дружку грозит смерть за нарушение законов Аскона. Газовая камера. Мы, кстати, справедливый народ. Беднейший из крестьян не пострадал так, как твой друг. Я сам, окажись я, не дай бог, на его месте, пострадал бы не меньше.
Пониетс, потупив взор, безнадежно спросил:
— Сир! Не будет ли мне позволено переговорить с узником?
— Асконские законы, — холодно отозвался Верховный Магистр, — не разрешают свиданий со смертниками.
У Пониетса перехватило дыхание. Мгновение он собирался с духом и вдруг воскликнул:
— Ваше Превосходительство, я прошу вас проявить милость к душе человеческой в часы, когда тело его готовится к скорой погибели. Он лишен духовного окормления, и душа его в опасности. Он может уйти в мир иной неподготовленным.
Верховный Магистр медленно, подозрительно поинтересовался:
— Ты что… — исповедник?
Пониетс скромно потупился.
— Меня так учили, Ваше Превосходительство. В мрачных пучинах космоса странствующим торговцам нужны такие люди, как я, которые могли бы позаботиться о духовной стороне их жизни…
Асконский правитель задумчиво покачал головой:
— Да… человек должен подготовить свою душу к путешествию в страну предков… Вот уж не думал, не гадал, что торговцы — верующие! Дивны дела твои, Господи!
Эскел Горов пошевелился на нарах и приоткрыл один глаз. Дверь камеры резко скрипнула и тяжело открылась… Горов резко вскочил на ноги.
— Пониетс! Тебя послали!
— Совпадение обстоятельств, — печально ответил Пониетс. — Случайность или мой злой демон подшутил… Сначала ты попадаешь в беду на Асконе. Затем мой торговый маршрут, известный Совету по Торговле, пролегает в пятидесяти парсеках отсюда, когда случается то, что во-первых. В — третьих, мы раньше работали вместе, и Совету это известно. Ну разве не удачное стечение обстоятельств?
— Говори осторожнее, — тихо проговорил Горов. — Нас наверняка подслушивают. Или у тебя портативный отражатель?
Пониетс молча показал узорчатый металлический браслет, охватывающий запястье левой руки, и Горов успокоился.
Пониетс огляделся. Камера была чистая и просторная. Ничем дурным не пахло.
— Повезло. Похоже, с тобой тут неплохо обращаются.
Горов пропустил его слова мимо ушей.
— Ты мне вот что скажи. Как тебе удалось ко мне пробраться? Никого не допускают уже две недели!
— С того самого дня, значит, как я прибыл… Ну что тебе сказать? Представь себе, что этот общипанный воробей — здешний правитель — имеет кое-какие слабости. Он, видишь ли, обожает благочестивые речи. Глупо этим не воспользоваться! Как видишь, вышло. Ты думаешь, я кто? Не падай в обморок — я твой духовник. Удивительные люди — эти святоши! Понадобится, так он тебе лично глотку перережет, глазом не моргнув, но при этом искренне печется о твоей бестелесной, несуществующей душе. В общем, выражаясь по-научному, я применил методы эмпирической психологии. Хороший торговец должен знать обо всём понемногу.
Горов саркастически ухмыльнулся:
— Ясно. Ты же учился в богословской школе. Молодчина, Пониетс! Какая удача, что послали именно тебя! Но как-то мне не верится, что Верховный Магистр так уж переживает за мою душу. Наверняка он намекнул на выкуп?
