Как видите, советское крестьянство – это совершенно новое крестьянство, подобного которому еще не знала история человечества.
Перейдем, наконец, к вопросу об интеллигенции, к вопросу об инженерно-технических работниках, о работниках культурного фронта, о служащих вообще и т. п. Она также претерпела большие изменения за истекший период… Наша советская интеллигенция это – совершенно новая интеллигенция, связанная всеми корнями с рабочим классом и крестьянством. Изменился, во-первых, состав интеллигенции. Выходцы из дворянства и буржуазии составляют небольшой процент нашей советской интеллигенции. 80–90 процентов советской интеллигенции – это выходцы из рабочего класса, крестьянства и других слоев трудящихся. Изменился, наконец, и самый характер деятельности интеллигенции. Раньше она должна была служить богатым классам, ибо у нее не было другого выхода. Теперь она должна служить народу, ибо не стало больше эксплуататорских классов. И именно поэтому она является теперь равноправным членом советского общества, где она вместе с рабочими и крестьянами, в одной упряжке с ними, ведет стройку нового бесклассового социалистического общества.
Как видите, это совершенно новая, трудовая интеллигенция, подобной которой не найдете ни в одной стране земного шара.
Таковы изменения, происшедшие за истекшее время в области классовой структуры советского общества…
И.Сталин. Вопросы ленинизма. ГПИ, 1952, с.с. 548–550.
Часть I-я
Вывод, который мы получаем из выдержки: социализм, по Сталину, есть «классовое общество», с «совершенно новыми классами».
Но так ли это?
Вопрос не праздный, даже сегодня. Поскольку и прошлое надо понять и в будущем не ошибиться.
Дело, конечно, не в том, назвать ли рабочих и крестьян классами, соответственно, и социализм – классовым, а в том, что из этого следует. Не в названиях дело, а в сути вещей. Ведь даже сегодня оттого, называете ли вы «новых русских» буржуазией или ворами, зависит, будете ли вы против них проводить революцию или, законно вернув себе власть, привлечете их к уголовной ответственности. И, следовательно, развернете экспроприацию посредством ревкомов или конфискацию по решению суда. Стало быть, оттого, что вы видите за названием, зависит, примут ли ваши действия характер широких репрессий или же справедливого, адресного и соразмерного наказания.
Пушкин, между прочим, говорил, что, если бы люди точно называли вещи своими именами, они избавились бы от половины заблуждений. Добавим: и неправильных действий. А, следовательно, – и трагедий. Люди, которые относятся к вещам не по их сути, а по внешней видимости, не могут быть вершителями своих судеб. Поэтому вопрос о социализме не только не праздный, он – краеугольный. От ответа на него зависели и зависят судьбы многих людей и поколений. Как и посмертная память о самом Сталине.
Обычно Сталина винят не за то, в чем он действительно виноват. Поэтому цель данной попытки состоит в том, чтобы от несправедливых обвинений в его адрес перейти к выверенным суждениям о нем. Все остальное сделает история, на которую он так любил ссылаться. С истории же и начнем.
Еще в первом Манифесте К.Маркс и Ф.Энгельс предупреждали: «Если пролетариат в борьбе против буржуазии непременно объединяется в класс, если путем революции он превращается в господствующий класс и в качестве господствующего класса силой устраняет старые производственные отношения, то вместе с этими производственными отношениями он уничтожает условия существования классовой противоположности, уничтожает классы вообще, а тем самым и свое собственное господство как класса» (Соч., т.4, с.447. Здесь и далее все ссылки даются по второму изданию Сочинений К.Маркса и Ф.Энгельса, ГИПЛ, Москва, 1975–1978, т.т.1-50).
Там же то же, вместе и порознь, они подтверждали и далее:
К.Маркс: «…диктатура сама составляет лишь переход к уничтожению всяких классов и к обществу без классов» (Соч., т.28, с.427).
Ф.Энгельс: «Пролетариат берет государственную власть и превращает средства производства прежде всего в государственную собственность. Но тем самым он уничтожает самого себя как пролетариат, тем самым он уничтожает все классовые различия и классовые противоположности» (Соч., т.19, с.224; т.20, с.291;
