— Потому что я — раб, — пожал плечами Влад, — хотя Аня делает вид, что не помнит об этом, но я-то знаю. Понимаешь?
— Не очень, — честно призналась Ника, — я же могла сопротивляться.
— Могла, — кивнул Влад, он не стал разъяснять девочке, что ей и остальным детям крупно повезло, что полиция взялась за разработку Артура и компании, и никто ею серьезно не занимался и не ставил перед собой целью сломать окончательно, так, запугать и только. Их сохраняли для постоянных хозяев, которым предстояло обуздать и покорить. В этом было определенное развлечение для покупателя.
— Влад, а вот интересно, если я прикажу — ты выполнишь? — в глазах девчонки горел неподдельный исследовательский интерес.
— Смотря, что прикажешь. Убивать, избивать, воровать не буду, а остальное… выполню, — безразлично откликнулся Влад, и ухмыльнулся про себя, кажется, у него наклевывается возможность отплатить девчонке за все издевательства, поставив ее в крайне неудобное положение. Ничего особо изощренного она сходу придумать не сумеет, а что может доставить большее удовольствие, чем поставить на колени того, кто гораздо сильнее и больше.
— А если… если я тебе, — девчонка задохнулась от предстоящего развлечение, ну, конечно, для нее это все, лишь игра, — а если я тебе прикажу на колени встать? Встанешь?
— Попробуй, — Влад неопределенно дернул плечом. Банальность. Ну, что ж, на колени, так на колени, мы не гордые.
— Так можно? — все-таки уточнила она.
— Ну, тогда… — девчонка набрала воздуху, решаясь, и приказала, смешно зажмурившись, исследовательница… дальше Влад добавил про себя нечто длинное и непечатное. Сполз с дивана, в один шаг оказался на середине комнаты, медленно встал на колени, упершись открытыми ладонями в пол, низко опустил голову, застыв в этой крайне неудобной позе.
— Здорово, — восхитилась девчонка, обходя его по кругу, — а ты долго можешь так простоять?
Посмеиваясь про себя, Влад молчал, если ей хочется поиграть — пусть. Но только играть нужно по правилам, которые ей по небрежности или по каким другим соображениям не объяснили. А правила таковы — он не смеет открыть рот, пока ему этого не позволят и не может подняться по той же причине.
Через десять минут Нике стало совсем не здорово. У девчонки началась самая настоящая паника, она никак не могла заставить его подняться, парень посмеивался над ее попытками. Когда ноги окончательно затекли, он решил прекратить затянувшееся представление, посчитав, что достаточно попортил Нике нервы.
— Ну, почему ты не встаешь!? — в который раз взвыла Ника.
— Потому что госпожа не приказала мне встать, — медленно подняв голову, со всей возможной серьезностью пояснил Влад, глядя на нее снизу вверх. Щеки Ники вспыхнули тяжелым пунцовым румянцем.
— Так ты все это время надо мной… — схватившись за горящие щеки, пробормотала она, — ты надо мной издевался!? Вставай сейчас же! Ну, ты и скотина!
— Я не издевался, — спокойно возразил Влад, поднимаясь и отряхивая колени от несуществующей пыли, — я выполнял приказ.
— Вот по роже бы тебе после этого… — мечтательно проскулила Ника.
— Хочешь попробовать? — вопросительно изогнув бровь, предложил Влад, чуть подавшись вперед, что б девчонке было легче дотянуться, подставил щеку.
— Да пошел ты! — вздохнула она, краснея еще больше, — Будем считать, что ты мне отомстил. Чаю будешь?
— Нет, я лучше полежу — зубы болеть начинают. Наркоз, наверное, отходит, — отказался Влад, падая на диван и кутаясь в плед.
— Полежи, а я тебе принесу, хорошо? — Ника поправила подушку и, не слушая возражений, подхватила чашки, унеслась в кухню.
Влад закрыл глаза и потер ноющую челюсть. Анин разговор бы еще пережить…
Вечером у нас состоялся неприятный разговор, точнее разговаривала преимущественно я, Влад сидел хмурый, его почти до вечера продержали стоматологи. Зубы ему нарастили, но наркоз успел отойти, и парень чувствовал себя крайне неудобно. Влад мне клятвенно пообещал больше не ввязываться в драки, ни под каким предлогом. Я предполагаю, что сказал он это с одной единственной целью — что бы я от него отстала.
Отношение Ники к Владу кардинально изменилось и теперь, когда у нее возникали проблемы местного значения, она приходила к нему жаловаться. В семье, наконец, установился мир и покой, я смогла вздохнуть свободно и сделать вид, что занимаюсь исследованием.
