Я закончила осмотр и с ужасом думала, что теперь придется надолго засесть в кабинете, оформляя карты.
— Анна Дмитриевна, — мне на встречу спешила Верочка, — там Ника и Влад пришли. У Ники синяк огромный под глазом, а у Влада вашего, — она понизила голос, — костяшки пальцев сбиты.
— Где они?
— В шестой процедурной, с ними Инго.
— Спасибо, Верочка, — я ускорила шаг.
Приглушенный свет в процедурной не давал толком ничего разглядеть, около двери, привалившись спиной к стене, возвышался Инго. Ника развлекалась, катаясь на смотровом кресле вверх и вниз. Влад сидел на кушетке, обхватив голову руками.
— Так, — я включила верхний свет, да уж, синяк у Ники выглядел малопривлекательно.
— Моя помощь нужна? — Инго отлепился от стены.
— Нет, — я покачала головой, — спасибо, что постерег, дальше мы разберемся сами, по-семейному.
— Ну, тогда я пошел, — Инго распахнул дверь, и, не по-доброму взглянув на Влада, добавил, — но я здесь, рядом.
— Ну что, дружок, — обратилась я к Владу, — твоя работа? — он отрицательно покачал головой, не отрываясь от созерцания пола.
— Анька, — весело заорала Ника, — помни о мельнике!
— Про какого мельника? — забавно прошепелявил Влад.
— Ты чего историю криминалистики не изучал? — удивилась Ника, и уже набрала воздуху, собираясь рассказать старую байку.
— Подожди ты со своими сказками, — я оборвала ее, подходя к Владу и садясь перед ним на корточки, — ну-ка, несчастье мое, покажи зубки.
— Не покажу. — Заартачился он, — не на аукционе!
— Не паясничай! — прикрикнула я, — Ты сейчас не в том положении, что бы характер демонстрировать! Ника выйди, нам поговорить надо.
— Не пойду я никуда, — возмутилась она, моментально почувствовав угрозу в моем голосе.
— Хочешь смотреть, на, смотри, а пугать меня не к чему, — Влад нехотя поднял голову и раскрыл рот.
— Опаньки, — я пододвинулась ближе, внимательно рассматривая его передние зубы, точнее их отсутствие, — а это что?
— Что, что? — обиделся он. — Кулак поймал, не видно будто бы.
— Чей? — я в недоумении уставилась на Никины маленькие кулачки.
— Ты чего — ошалела? — удивилась Ника и даже расхохоталась, поднимаясь вверх на кресле — Не мой, конечно. Ко мне старшеклассники пристали, издеваться начали, побить хотели. А тут Влад, ну и понабивал он им морды.
— Ника! — возмутились мы с Владом в один голос.
— А чего Ника, — пожала она плечами, — я как есть рассказываю. А Влад он хороший, я его с утра дебилом назвала, а он меня защищать кинулся, ежили бы меня, кто дебилом назвал, я бы мимо прошла, а он прямо герой, правда сейчас беззубый, — хихикнула она.
— Ладно, герой, — я поднялась, — иди к стоматологу он тебе новые резцы поставит, а вечером мы с тобой поговорим, наедине.
— Наедине не получится, — Ника поехала в кресле вниз, — папа в командировку уезжает, мне у тебя переночевать велел.
— Я никуда не пойду, — прошамкал Влад, — они меня вообще без зубов оставят.
— Кто тебе это сказал? — нахмурилась я.
— Никита, когда у него зубы болели. — Спокойно поведал мне Влад.
— Глупости! — Возмутилась я. — Никита твой, даром, что капитан, а врачей боится, как пятилетний, так что поднимай свой зад и отправляйся к стоматологам.
— Не пойду!
— Как вы мне надоели! — взвыла я, — Инго!
— Звали, Анна Дмитриевна? — Инго всунул голову в кабинет.
— Отведи этого защитника униженных и оскорбленных к стоматологу, если скандалить начнет, можешь смирительную рубашку на него надеть. Ника, прекрати терроризировать кресло!
…Влад полулежал в кресле, он скосил глаза на круглые часы на стене, уже больше пяти часов. Прав был Никита, ох, прав — стоматологи еще большие изверги, чем хирурги, те хоть общий наркоз дают. Руки и ноги затекли от фиксаторов, не позволяющих двигаться, лоб чесался от обруча, удерживающего голову в одном положении, слезы текли от яркого света, бившего в глаза, но стоило лишь закрыть их, как медсестра, приставленная к нему, прикрикивала:
— Открой глаза, сейчас же! А то помрешь, а я и знать не буду.
И Влад покорно открывал. Мало всего этого, в рот было вставлено металлическое кольцо, от которого ныли губы и десны, и постоянно текла слюна. Он напоминал себе распятую бешеную собаку. Но, что хуже всего Владу очень хотелось в туалет. А аппарат, призванный заново вырастить Владу зубы все так же бодро гудел, и останавливаться не собирался.
