— Смотря, на какой планете, — задумчиво почесал за ухом Влад.
— Тогда остановимся на классике, — подумав, сообщила я, — подождите, я сейчас… — с этими словами я вылетела из комнаты.
Я понеслась к себе и, вытряхнув все из шкафа, начала лихорадочно рыться в вещах, подыскивая что-нибудь подходящее. Из самого дальнего уголка шкафа было извлечено черное платье, не видевшее света уже года три. Чуть расклешенная короткая юбка, открытый в разумных приделах верх, на ноги чулки телесного цвета и туфли на огромном каблуке. Из шкатулки появились бриллиантовые сережки, колье и тонкий браслет. Легкий макияж, чуть небрежно уложенные волосы и бесцветный лак на ногти. Чего-то не хватает. Ах, да, сумочка. Маленькая дамская сумочка на тонкой цепочке вместо ремешка, в ней едва поместится пачка сигарет, но за подкладку которой, удобно прятать флеш-карту. Я подошла к зеркалу. Превращение из серьезного хирурга в легкомысленную барышню заняло не более двадцати минут. Для завершения портрета чего-то не хватало, правда я никак не могла понять чего именно!
..Влад не мог поверить, что полицейские согласились на Анькино участие. У них там у всех мозги перекосило что ли!? Куда они ее тянут?
— Вы ведь это все не всерьез? — растеряно пробормотал он, стоило только Ане скрыться в комнате. — Я согласился идти с Никитой, это понятно! Но почему вы решили, что можно брать Аньку? Я отказываюсь, если пойдет она! Вы хоть понимаете, в куда мы лезем?
— Влад, мы это понимаем не хуже тебя, — попытался отмахнуться от него Эжен.
— Ни хрена вы не понимаете! — взвился Влад, срываясь со всех тормозов. — Ни один из вас не видел этот сорт ублюдков так близко как я, и никто из вас не может в этом со мной спорить! Мне не понаслышке известны методы их работы. Если нас поймают, мне грозит максимум отправиться со следующей партией. Убивать не убьют — молодой, сильный и достаточно смазливый мужик, очень хороший и дорогой товар. Могут, конечно, избить и то не сильно, иначе товарный вид потеряю. А вы хоть на секунду представили, что с Анькой будет? Если на нее наденут ошейник, считай, хорошо отделалась, а если ее сперва изуродуют, а потом убьют? Пристрелят — лишние свидетели ни к чему. Поймите вы — я там выживу, а она?
— Не разводи панику, — в голосе Никиты все же слышалась настороженность, — вы будете под постоянным контролем, на вас нацепят столько аппаратуры, сколько в нашем центре слежения нет. Мы не дурнее тебя и прекрасно понимаем, кого выводим, тем более что операцию курирует сам Дмитрий Петрович.
Ответ Никиты немного успокоил Влада, даже если он и был не согласен с такой постановкой вопроса, но коли за дело взялся Анин отец, значит, следует оставить все свои сомнения при себе и довериться его знаниям. Однако на Бога надейся, а сам не плошай. Придется приглядывать не только за публикой, но и за Анькой следить в оба глаза, только бы старый страх, сидящий глубоко внутри не дал о себе знать в самый неподходящий момент, ведь от него, Влада, теперь, вполне возможно, зависит — вернутся они домой или нет. Если с ней что-нибудь случится, он себе никогда не простит…
Все мысли позорно смешались при виде Ани вошедшей в комнату и Влад совершенно забыл, о чем думал до этого. Короткое черное платье, на которое едва ли пошел метр ткани, выгодно облегало изящную фигурку. Несмотря на небольшой рост, Аня оказалась идеально сложена. Красивые ноги все время прятавшиеся в бесформенных широких штанах, теперь бесстыдно выставляли себя напоказ, одетые в узкие туфли на высоком каблуке. Влад вдруг понял, что пропал. Раз и навсегда, безвозвратно. Внизу живота все свернулось в тугой узел, а в душе родились тоска и первые проблески мужской ревности, в которых он не признавался и самому себе, но его взбесила даже мысль, что на Аню сейчас кроме него смотрят еще две пары мужских глаз…
Я вышла к парням. При моем появлении они повели себя странно, но вполне предсказуемо. Никита, перед этим что-то втолковывающий Эжену поперхнулся на полуслове, а у Эжена отвисла челюсть так, что я за него испугалась, а вдруг вывих и рот потом не закроется? Влад, единственный из них старавшийся не выказывать излишнего изумления, все же потихоньку опустился на диван.
