Сэм отхлебнул большой глоток вина, потом провел по губам тыльной стороной ладони.
– Значит, ты не хотела его видеть? – напрямик спросил он.
– Ну конечно не хотела. Это было бы…
Клементине было никак не подобрать нужного слова. Она подняла свой бокал. Ее рука не дрожала. Она научилась управлять дрожащей рукой со смычком без бета-блокаторов, хотя сердце колотилось от мучительного страха сцены.
Сэм фыркнул, потом вновь открыл меню, но она видела, что он не читает его. Он старался взять себя в руки, расслабиться, обрести спокойствие.
А ей хотелось, чтобы он снова «сломался».
– Хотя на самом деле Эрика на днях говорила, что Вид очень хочет встретиться с нами, – сказала Клементина.
Ей не хотелось вести общие разговоры о панораме, меню и погоде. Такой разговор похож на музыку в рекламном ролике.
Сэм взглянул на нее, но его лицо было пустым, глаза как закрытые ставнями окна. Она ждала. Повисла странная маленькая пауза. Как будто что-то ему мешало. Никто, кроме нее, не замечал, что с некоторых пор Сэм утратил нормальный временнóй ритм при разговоре.
– Ну, я уверен, рано или поздно мы на него натолкнемся, – сказал он. Его взгляд вернулся к меню. – Пожалуй, закажу ризотто с курицей.
Это было невыносимо.
– На самом деле Эрика выразилась «ужасно хочет», – добавила она.
Он скривил губы:
– Угу, ну, вероятно, он ужасно хочет видеть тебя.
– Хочу сказать, мы неизбежно на них натолкнемся, разве нет?
– Не понимаю почему.
– Когда у нас запланирован визит к Эрике и Оливеру? Нам не избежать езды по их улице.
Хотя, вероятно, Сэм хотел именно этого. Может быть, ей тоже этого хотелось. Они могут повидаться с Эрикой и Оливером, не приближаясь к их дому. Нужно лишь найти подходящую отговорку, умело уклоняясь от приглашений Эрики. Прежде всего они не так уж к ним привязаны.
Она вспомнила, как в первый раз увидела новый дом Эрики и Оливера. «Наш дом выглядит карликом рядом с дворцом наших соседей», – с неопределенной гримасой сказала тогда Эрика, глядя на замок с башенками и причудливыми завитушками. Он особенно выделялся на фоне их скромного одноэтажного дома с верандой – надежного жилища, лишенного индивидуальности и так похожего на них самих. Да, но теперь они не могут по-прежнему подшучивать над Эрикой и Оливером. С того дня их отношения навсегда изменились. Сместился баланс сил. Клементина и Сэм никогда больше не смогут сказать с чувством превосходства: «Мы такие легкие и остроумные, а они настоящие зануды».
Сэм осторожно положил свое меню на край стола и немного передвинул мобильный телефон.
– Давай поговорим о чем-нибудь более приятном, – попросил он с вежливой улыбкой незнакомца.
– Хочу сказать, их вины в том не было, – произнесла она хриплым от волнения голосом.
Она заметила, что он вздрогнул и порозовел.
– Давай поговорим о чем-нибудь другом, – повторил Сэм. – Что ты закажешь?
– Я не так уж и голодна.
– Хорошо. Я тоже не голоден. – У него был деловой вид. – Может быть, уйдем?
Клементина положила свое меню поверх его и расправила углы.
– Хорошо. – Она подняла бокал. – Тогда за вечер свидания.
– За вечер свидания, – презрительно повторил Сэм.
Клементина смотрела, как он покачивает бокал с вином. Неужели он ненавидит ее? Он действительно ненавидит ее?
Отвернувшись от него, она стала смотреть на дорогой панорамный вид с дождем, на покрытую зыбью воду, простирающуюся до самого горизонта. Отсюда дождя слышно не было. В небоскребах вспыхивали и мигали огоньки. Романтично. Если бы она сумела удачно пошутить. Если бы этот чертов мужик не смеялся, как Вид.
– Ты когда-нибудь думал… – осторожно начала она, не глядя на Сэма, а устремив взгляд на одинокую накренившуюся яхту, парус которой сердито трепал ветер. Кого угораздило в такую погоду выйти под парусом? – Что, если мы не пошли бы? Что, если кто-то из девочек заболел бы, или мне пришлось бы работать, или тебе пришлось бы работать, или что-то еще – что, если мы не пошли бы на барбекю?
Она не сводила глаз с маньяка на яхте.
Чересчур долгая пауза.
Она хотела, чтобы он сказал: «Конечно, я думал об этом. Думаю об этом каждый день».
– Но мы все же пошли, – сказал Сэм низким холодным голосом. Он не хотел рассматривать никаких других вариантов их жизни, чем тот, к которому они шли. – Мы ведь пошли, верно?
