Мэр явно испытывает неудобство.
Томми Принс красавчик. Он с детства любимец города. Мано наклоняется к Рут и шепчет:
— Я бы не стала выгонять его из постели за то, что он ел в ней крекеры.
Сестра Агнес-Мэри хихикает. Рут закатывает глаза.
Томми Принс продолжает говорить:
— Я в восторге, оттого что так много хороших рабочих мест появляется здесь, в нашем маленьком городке. Я понимаю, что у некоторых из вас есть опасения, а потому собираюсь передать микрофон нашему дорогому Джону Марчу. Уверен, он сможет вас успокоить.
Рут наклоняется вперед и шепчет:
— Боже, избавь меня от глупостей, которые говорят люди, лгущие в микрофоны.
Сестра Агнес-Мэри громко фыркает. Люди поворачивают головы, чтобы посмотреть на нее.
— Как сказал Томми, — продолжает Джон Марч, — спасибо, что пришли. Конечно, мы понимаем ваши опасения по поводу проекта. Вокруг него много дезинформации. Наше видео покажет вам, что фрекинг безопасен на сто процентов. Доказательства говорят, что вредного воздействия на человека или окружающую среду нет.
Томми опускает плохо установленный экран. Джон возится с пультом дистанционного управления проектором. Техника не работает.
Мано встает:
— Пока мы ждем, почему бы вам не рассказать о некоторых из этих доказательств?
Сестра Агнес-Мэри поднимается с места вслед за Мано. Гретхен стоит рядом с сестрой, крошечные пальчики обхватывают ноющие костяшки ее рук. Агнес-Мэри видит, как отец Морель наблюдает за ней, видит разочарование в морщинах на его лбу. Сестра знает, что он видит ее так же, как видит Гретхен, когда та ерзает на жесткой деревянной скамье, скучая от проповеди, которая ничего ей не говорит. Он хочет, чтобы сестра Агнес-Мэри сидела спокойно и молча молилась, надеясь, что Бог в ответ изменит мир Своими невидимыми руками.
«Что, если я и есть рука Бога?» — думает сестра Агнес-Мэри.
Она удивляет саму себя своим воспитательским голосом, его шокирующей громкостью, властностью, которая все еще в нем звучит.
— Джонни, не могли бы вы поделиться с нами, например, результатами продольного исследования смешанным методом, в частности, воздействия выбросов гидроразрыва на детей в возрасте от пяти до одиннадцати лет, когда буровая площадка находится всего в пятидесяти ярдах от открытого игрового пространства?
Сестра специально произносит детское имя Джона Марча вслух. Она видит, что оно воздействует именно так, как она хотела.
Толпа перешептывается, атмосфера внезапно становится наэлектризованной. Люди не ожидали, что монахиня может знать о таких вещах, как продольные исследования с использованием смешанных методов. Сестра Агнес-Мэри гордится своей образованностью. Ей много раз приходилось каяться в этом проявлении тщеславия.
«Что, если я не рука Бога?»
Даже думая об этом, сестра чувствует, как угасают ее сомнения. Они стихают до шепота даже в ее собственных молитвах.
— Эй, профессор, — шепчет Рут, — может, стоит немного попридержать?
Сестра качает головой, и Мано ободряюще улыбается.
Рут закатывает глаза.
— Смешанный метод продольной показухи, — бормочет она.
Молодой человек с ребенком на руках тоже встает. Его волосы собраны в непослушный пучок на макушке.
— Планируете ли вы проводить мониторинг качества воздуха рядом с детской площадкой? — спрашивает он.
Мужчина с пучком смотрит на сестру Агнес-Мэри. Сестра его не узнает. Он навряд ли католик. Но это ее не беспокоит. Она тепло ему улыбается, и он улыбается в ответ. Толпа, в которой, как замечает сестра, полно молодых семей, становится шумной.
Лицо Томми спокойно, но сестра видит мокрое пятно под левой подмышкой его рубашки. Сестра помнит, как маленький мальчик Томми восхищался капиллярностью у растений, помнит его восторг от того, что голубая краска окрашивала бахромчатый край белой гвоздики. Агнес-Мэри задается вопросом: как она могла потерпеть такую неудачу, не сумев привить уважение к Божьему творению в нем, во всех остальных.
— Обычно мы не следим за воздухом… — продолжает Томми.
— Что мы делаем, — встревает Джон, прерывая говорящего, — так это проверяем все оборудование раз в две недели и убеждаемся, что оно работает правильно. Мы можем решить любые проблемы немедленно. Пока мы знаем, что фильтры работают, вы можете быть уверены, что воздух находится в пределах допустимых значений.
