Селеста. Жена Гарета… Да, но теперь она, Джиллиан, была его женой! Это казалось ей совершенно непостижимым. Еще утром она и вообразить себе не могла, что выйдет за него замуж. Кроме того, был еще маленький мальчик Робби. Сын Гарета. Ей пока еще трудно было осознать это до конца, но теперь он был и ее сыном! Стать в один миг женой и матерью…
Она готова была зарыдать. Возможно, с ее стороны это было дурно. Возможно, она просто эгоистка. Да, Робби – славный малыш, но… она представляла все себе совершенно иначе. Джиллиан надеялась, что день ее свадьбы принесет с собой много радости, смеха и любви, но этого не было и в помине.
– Скажите, Робби очень похож на свою мать? – тихо спросила она у Линетт.
Проворные пальцы Линетт вдруг замерли. Джиллиан бросила взгляд через плечо и не удивилась, заметив на лице девушки замешательство.
– Вам незачем смотреть на меня так, Линетт. Я уже знаю о жене Гарета, Селесте.
– Да, Робби очень похож на леди Селесту, – призналась Линетт. – У него такие же золотистые волосы… я еще всегда говорила, что со стороны они кажутся посыпанными волшебной пудрой. – Пальцы ее снова принялись быстро перебирать волосы Джиллиан. – Он сейчас спит, бедный малыш. Милорд почти весь день не выпускал его из объятий. Хозяин очень горевал после смерти супруги, но сейчас все в замке изменилось к лучшему. С тех пор как он вернулся и Робби тоже здесь, Соммерфилд уже не кажется таким пустым. – И она почти робко добавила: – А теперь у него есть еще и вы, миледи.
Джиллиан не ответила. Чувства Гарета к своему сыну были предельно ясны. То, с каким глубоким волнением он опустился перед мальчиком на колени… то, как Робби прижался к груди отца… одного воспоминания об этом было достаточно, чтобы в ее горле встал болезненный комок. Но его чувства к ней самой были иными, чем предполагала Линетт, – совершенно иными!
– Ну вот, миледи, готово. Надеюсь, вам понравится.
Джиллиан не хотелось разочаровывать девушку, которая так старалась угодить, и потому задержалась на своем отражении в зеркале. Она увидела, что горничная подобрала ее волосы и заплела в длинную косу, уложив венцом вокруг головы.
– По-моему, выглядит очень красиво, Линетт. – Джиллиан улыбнулась с искренним удовольствием. – Благодарю вас.
Затем она направилась в главный зал. Ей было неловко стоять одной в дверном проеме – и это в день ее свадьбы! С некоторым опозданием она спрашивала себя, не намеренно ли Гарет послал за ней Линетт? Возможно, он тем самым хотел подвергнуть ее своего рода испытанию?
Здесь, в зале, царило шумное ликование. Веселая мелодия плыла в воздухе. Глаза Джиллиан окинули взглядом присутствующих, отыскивая среди них Гарета. Наконец она заметила его. Он стоял рядом с возвышением в окружении своих рыцарей – внушительная фигура в сапогах и тунике ярко-зеленого цвета. Материя плотно облегала его плечи, открывая взору таившуюся в нем недюжинную силу. Несмотря на все ее старания сохранять самообладание, сердце ее бешено заколотилось. Только сейчас, видя его рядом с другими мужчинами, она в полной мере осознала, каким рослым и широкоплечим он был. Гарет от души смеялся и с явным удовольствием беседовал с сэром Годфри. Должно быть, он почувствовал ее присутствие, потому что поднял голову и повернул в ее сторону.
Улыбка тут же исчезла с его лица. Он по-приятельски хлопнул одного из собеседников по плечу, затем развернулся и широкими шагами направился к Джиллиан. Когда Гарет оказался рядом с ней, она заметила, что губы его были плотно сжаты, словно что-то вызвало его недовольство. Он едва удостоил ее взглядом.
– Как раз вовремя, – только и мог сказать он.
На какой-то миг Джиллиан показалось, что он наступил ей прямо на сердце, но затем ей на помощь пришел спасительный гнев. О да, он был тверд, как камень, а она… она оказалась наивной дурочкой! Там, наверху, она позволила себе смягчиться, но сейчас горько пожалела об этом, и место сочувствия заняла ярость. Раз уж он решил выказать ей свое безразличие, она отплатит ему тем же!
Без единого слова Гарет подхватил ее за локоть и повел к креслу с высокой спинкой в самом центре возвышения. Когда они вместе поднимались по ступенькам, в зале воцарилась тишина. Он не сразу усадил жену, но взял за руку и поднял ее высоко в воздух.
