– С тех пор как я покинул замок, многое изменилось, —
произнес Гарет медленно. – После несчастного случая на море я полностью лишился памяти и лишь недавно начал припоминать некоторые вещи… Уже одно то, что я сумел добраться до Соммерфилда, можно считать огромной удачей. Более того, если бы не леди Джиллиан, я вообще не дожил бы до этого дня. Именно она нашла меня, полумертвого, выброшенного на берег после кораблекрушения, и приказала перенести к себе в дом, где и выходила меня.
Сэр Маркус выглядел непривычно серьезным.
– Милорд, вы назвали ее леди Джиллиан из Уэстербрука. Уж не дочь ли она Эллиса?
– Да, – ответил Гарет спокойно. – Дочь Эллиса из Уэстербрука, того самого человека, который пытался убить короля Иоанна. Похоже, что перед побегом Эллис распорядился увезти Джиллиан и ее брата Клифтона в безопасное место. Им пришлось скрываться от короля, ибо Эллис с полным основанием опасался мести разъяренного Иоанна. И я должен повторить еще и еще раз, что если бы не леди Джиллиан, я скорее всего никогда не дожил бы до этого дня. Она спасла мне жизнь, и теперь я привез ее в Соммерфилд, чтобы спасти ее. – Он окинул взглядом своих людей. – Так или иначе мне не удалось бы сохранить ее личность в тайне, поэтому я решил оставить эти попытки. Однако вам сообщаю все это под большим секретом и надеюсь, что это останется между нами.
Собравшиеся закивали в знак согласия.
– А ее брат? Он в безопасности? – раздался чей-то голос.
– Этого никто не знает. Они с сестрой отправились разными путями. Эллис полагал, что так надежнее. Даже Джиллиан не знает, где он сейчас.
Тут заговорил сэр Годфри:
– Перед тем как покинуть замок, милорд, вы сообщили нам, что король взял с вас слово сохранить в тайне все, что касается вашего поручения, и будьте уверены, мы с должным уважением отнеслись к вашей клятве. Так будет и впредь. Кроме того, похоже, нам за многое следует быть признательными леди Джиллиан.
Это было еще одним знаком взаимного согласия. Гарет улыбнулся, после чего перевел взгляд на Годфри:
– Простите мне мою забывчивость, но не могли бы вы сказать мне, как долго я отсутствовал?
– Если не ошибаюсь, около трех месяцев.
– Три месяца!..
– Возможно, для вас будет облегчением узнать, что, по слухам, юный Робби прекрасно себя чувствует под защитой короля.
Сердце в его груди как-то странно сжалось.
– Юный Робби?
– Да, милорд. Хотя волосы у него светлые, как у матушки, он крепкий, сильный мальчик, настоящий сын своего отца. – Годфри усмехнулся. – Мы все надеемся, что ср временем он станет таким же превосходным рыцарем, как и вы, милорд.
Гарет стоял как вкопанный. Ноги вдруг подкосились. Стоило Годфри произнести последние слова, как в сознании Гарета тут же всплыл образ: он сам, сидя в этом же зале перед камином, тормошит маленького мальчика. Мальчика со светлыми, как солнце, волосами и смеющимися зелеными глазами…
Его глазами.
У него есть сын. Боже милостивый, у него есть сын!
Однако ребенок вовсе не находился сейчас под защитой короля. Он являлся его заложником. Сколь бы осторожно Годфри ни подбирал слова, все прекрасно это понимали. При этой мысли Гарета захлестнула волна гнева, сменившегося уверенностью, от которой у него все похолодело внутри. Ибо теперь Гарет знал в точности, зачем он покинул Соммерфилд… кого он искал… и зачем.
Губы его скривились. Еще не так давно он заверил Джиллиан, что ей нечего опасаться с его стороны. Однако он ошибался – жестоко ошибался.
Теперь оставалось только проклинать себя последними словами. Поручение короля, нечего сказать!
Надо во всем признаться Джиллиан. Но что ей сказать, черт побери?
Она наверняка возненавидит его. Станет его бояться. И это когда она начала ему доверять!
Пожалуй, решил он про себя устало, вряд ли стоит заниматься этим прямо сейчас, тем более что скоро утро. Да, лучше подождать до утра.
Гарет, через силу улыбнувшись, поднялся из-за стола.
– К сожалению, мне пора пожелать вам всем спокойной ночи, господа. День был долгим и утомительным.
С этими словами он повернулся и направился к темному коридору. За его спиной послышалось чье-то вежливое покашливание. Обернувшись, он увидел сэра Маркуса, который слегка наклонил голову влево:
