– А какой от этого был бы толк? Чем бы ты мог мне помочь? У тебя даже не хватало сил подняться с постели!
– Тебе не было нужды обманывать меня, тем более после того, что между нами произошло.
Его холодность только подлила масла в огонь.
– После того, что между нами произошло?
– Да. И я вовсе не имею в виду недавний случай. Ты прекрасно понимаешь и сама, о чем я говорю. – Тут он бросил многозначительный взгляд на ее губы.
Его невозмутимость разъярила ее еще больше. Джиллиан тут же вскочила на ноги.
– Неужели мне нужно напоминать тебе, кому предназначался тот первый поцелуй? По твоим словам, это был всего лишь сон. Но в любом случае очевидно, что ты ласкал с такой страстью вовсе не меня! – Она потянула темный локон, падавший на грудь. – Ты видел перед собой женщину с золотистыми волосами, похожими на солнце в ясный летний день. – Она повторила его слова с особой выразительностью. – Если я правильно помню, ее звали Селеста. Да-да, именно Селеста!
Ее колкость возымела действие, которого она не предвидела… и не могла предвидеть. Их словесный поединок внезапно оборвался. Гарет замер на месте, румянец отхлынул от его щек.
– Селеста? Я назвал ее Селеста?
– Да. – Джиллиан прижала пальцы к губам, движимая мучительным чувством безысходности. – О Господи! Ты говорил мне, что у тебя никого нет, но ведь она твоя жена, не так ли? Селеста – твоя жена.
– Моя жена умерла, – без малейших колебаний заявил Гарет. – Умерла.
Сердце ее невольно сжалось, и она мысленно проклинала себя. Ах, какую же глупость она совершила! Интуиция подсказывала ей, что Гарет был женат, однако она упорно отказывалась в это верить! Она всецело подпала тогда под чары его поцелуя…
– Откуда ты знаешь? Как ты можешь быть в этом уверен?
– Я знаю. Уверен. Она умерла. Когда и как, сказать не могу, но ее нет в живых. – У Гарета зашумело в голове. Он ничего не мог объяснить. Ему достаточно было услышать одно лишь «Селеста», и воспоминание тут же пронзило его словно молния, словно древко пущенной чьей-то могучей невидимой рукой стрелы.
Джиллиан тоже поняла это. У нее перехватило дыхание.
– Значит, теперь ты вспомнил, кто ты такой?
– Да, – прошептал он. – Я – Гарет, – он помедлил, – лорд Соммерфилд.
Все случившееся казалось ему почти сверхъестественным. Почему это случилось – и как, – он объяснить не мог. Ощущение было таким, словно луч света проник сквозь трещину, в один миг озарив все его существо вплоть до самых заветных глубин ослепительным сиянием. Чувство радости, охватившее его, невозможно было передать словами. И вдруг так же внезапно, словно кто-то задул свечу, щель наглухо закрылась.
Свет внутри его погас, и он ничего больше не мог вспомнить.
Однако и этого оказалось для него достаточно. Теперь он был совершенно уверен, что Селеста была его женой. Боже правый, его женой! Тем не менее он не мог сказать, давно ли они были женаты и действительно ли она обладала волосами цвета солнца в ясный летний день. Он даже не мог подтвердить того, что он любил ее… как, впрочем, и опровергнуть! Но зато теперь он знал в точности, что его домом был замок Соммерфилд, величественная крепость, расположенная па вершине высокого холма где-то в северных графствах. С южной ее башни можно было видеть с полдюжины мерцающих озер, уютно пристроившихся между зелеными холмами, которые тянулись вплоть до самого побережья.
– Гарет?
Низкий женский голос вывел его из задумчивости. Взгляд его был устремлен на большеглазую темноволосую красавицу перед ним. «Итак, я – Гарет, лорд Соммерфилд», – подумал он про себя, набрав в грудь побольше воздуха. Девушку звали Джиллиан, дочь Эллиса из Уэстербрука.
Если бы она рассказала ему обо всем раньше, он бы наверняка вспомнил вес намного быстрее. Однако она была права. Он думал, что спал и видел сон.
Тут его сознание снова окутал мрак, но на сей раз мрак совсем другого рода. В голове у него все перемешалось.
– Господи Иисусе! – только и мог прошептать он. Что-то в выражении его лица, по-видимому, выдало его.
– Что?! – вскричала Джиллиан. – В чем дело?
– Тебе нельзя больше здесь оставаться.
