Она тяжело сглотнула.
- Хадсон, я должна это сделать. Это наша единственная надежда.
Миновало несколько напряженных мгновений. Алли сидела абсолютно неподвижно, позволяя ему прийти к единственному логичному заключению. Наконец, тяжело вздохнув, он заговорил.
- Мне это не нравится, Алессандра, скажу прямо.
- Я тоже не в восторге, но это единственный выход.
Хадсон провел рукой по волосам.
- Мы сделаем это по-моему. Я не хочу ни в чем полагаться на удачу.
- Да, конечно, - она без колебаний согласилась.
На протяжении оставшейся поездки Хадсон изложил свои условия. Встреча должна пройти на публике, на Алли наденут прослушку и отслеживатель, Макс будет руководить всей операцией. Его команда тренированных профессионалов не только обучит ее, они будут наблюдать за ней все время.
- Я отдам необходимые указания первым делом завтра утром, - сказал Хадсон, когда они притормозили у ее особняка. Он проводил ее до двери и поцеловал на прощание в щеку. - Я, черт подери, ненавижу это, - прорычал он, прежде чем повернуться и сбежать по ступенькам. Алли не знала, что именно он имел в виду - их план или целомудренное прощание, но скорее всего, и то, и другое.
Едва она отперла дверь, как зазвонил ее телефон.
- Поцелуй перед дверью? Как мило, - слова Джулиана сочились сарказмом. - Кажется, я ясно высказался насчет лобызания с этим дворнягой.
- Это был поцелуй в щеку, Джулиан. Он должен думать, что я возвращаюсь к нему, помнишь? И это работает. Он согласился переписать акции.
- Отлично. Когда бумаги будут готовы?
- Не знаю. Он сказал, что запустит процесс завтра. Скоро узнаю подробнее.
- Следи за своими поступками, - рявкнул он и повесил трубку.
- Ну, и тебе до свидания, мудак, - пробормотала она себе под нос. Сбросив пальто и шарф, она прошла в спальню, по пути забрав ноутбук с кофейного столика. Была по меньшей мере дюжина писем, требующих ее внимания еще до начала рабочей недели. Если повезет, они отвлекут ее от мыслей, не дававших ей спать почти каждую ночь. Кажется, единственные ночи, в которые ей действительно удалось отдохнуть после их возвращения из Европы, она провела в доме Хадсона на озере.
Но вместо утешения в объятиях мужа ей приходилось довольствоваться горячим душем и чашкой любимого зеленого чая. Она нагнулась, чтобы вытащить футболку и пару фланелевых брюк из ящика, а когда повернулась, то едва удержалась, чтобы не вскрикнуть.
Хадсон стоял прямо в дверном проеме спальни.
- Извини. Не хотел тебя напугать, - он сменил пиджак и галстук на толстовку с воротником на молнии и бейсболку, низко натянутую на глаза.
- Ты просто... ты переоделся... и я не ожидала тебя... - ее мысли и сердце бешено скакали от пережитого шока. - Как ты сюда попал?
Он бросил кепку на прикроватную тумбочку и провел рукой по волосам.
- Я вошел через черный вход. Людей Джулиана трудно не заметить. Их машина прямо перед входом.
- Я думаю, смысл как раз в очевидности. Он хочет, чтобы я знала об его слежке, вот почему ты не можешь остаться.
- Черта с два я не могу. Я не спал со своей женой с самого медового месяца, если его вообще можно так назвать, - он разом стянул толстовку и футболку через голову, обнажая жесткие контуры грудных мышц и четко очерченные кубики пресса. - Как только вся эта хрень закончится, я увезу тебя на настоящий медовый месяц, куда-нибудь в теплое тропическое местечко. Одежда не потребуется. Вид голой груди Хадсона в сочетании с мыслями о том, чтобы валяться с ним на песчаном пляже отвлек ее, и прежде чем она успела осознать происходящее, он оказался полностью обнажен. Она упивалась видом, любуясь им с головы до пят, задержавшись взглядом на эрекции, приподнявшейся ей навстречу в демонстрации мужественности и желания.
- Нравится то, что ты видишь?
Она подняла взгляд и увидела, что он выгнул бровь и криво усмехается.
- Ты же знаешь, что да, но ...
- Я уеду утром после того, как твой хвост последует за тобой на работу. Ну а пока я хочу заняться любовью со своей женой и уснуть у нее на руках.
Спорить с ним было бесполезно. Тем более что он предлагал именно то, в чем она нуждалась.
